Чудовица и Красавище
Шрифт:
Недавно девушке пришлось писать на заказ статью для одного дизайнерского сайта о различных стилях в интерьере. Разглядывая выбранные для статьи фотографии, она признавалась себе, что больше всего ей нравится стиль классицизм. И сейчас Белка словно попала в красивую иллюстрацию, ставшую реальностью.
Зал представлял собой большое светлое помещение округлой формы с высоким потолком, украшенным хрустальной люстрой и лепниной. Стены покрывал нежный растительный узор, а окна скрывались за тяжёлыми портьерами из дорогих тканей. Весь интерьер был выдержан в приятных белых, оливковых
Белка несмело шагнула в эту роскошь и остановилась в нерешительности. Тут же откуда-то сверху раздался перестук каблуков, и на лестнице появилась графиня Елизавета Андреевна. Белла сразу поняла, что это именно она. Назвать эту немолодую женщину бабушкой или, тем более старухой, не поворачивался язык. Это был образец светских манер и грации, начиная от высокой причёски и заканчивая наманикюренными ногтями. Похоже, что она пользовалась услугами и пластического хирурга, и отменного косметолога, но все ухищрения профессионалов носили лишь корректирующий характер, не переходя грань разумного.
На графине был элегантный костюм, состоящий из длинной тёмной юбки и белой рубашки с короткими рукавами, которую сверху прикрывала полупрозрачная чёрная блуза. Серьги и массивные браслеты отливали жемчужным блеском.
Увидев Белку, Елизавета Андреевна улыбнулась и развела руки в стороны, словно собиралась обнять свою давнюю подругу.
– Наконец-то вы приехали, Белла, дорогая, – чётко проговорила она хорошо поставленным голосом. – Моя внучка Галла так часто и много рассказывала о вас, что мне кажется – мы давно знакомы!
– Мне Галка тоже говорила о вас, – ответила девушка, но так и не смогла выдавить из себя улыбку. Елизавета Андреевна явно вела себя не искренне, а Белла очень не любила, когда кто-то изображает чрезмерную добродетель. Это всегда означало, что человеку что-то от тебя нужно.
– Не пугайся меня, дорогая, – внимательные, умные глаза графини сразу прочитали по лицу Белки все её чувства. – Я, действительно, рада пообщаться с тобой, потому что вынуждена умирать от скуки в этом посёлке практически в одиночестве. С Мишелем, моим дворецким, не поговоришь – он ведь немой.
Она махнула рукой в сторону красавца во фраке, и Белка, принявшая его за хозяина дома, смутилась.
– Он, конечно, красив, как античный бог, но с ним так скучно, – Елизавета Андреевна подошла к девушке совсем близко и, вдруг, наклонившись, резко втянула тонкими ноздрями воздух. – Я приятно удивлена, дорогая! Ты носишь «Chanel №5»? Обожаю! Классика вечна!
– Моя бабушка любила эти духи, – не зная почему, принялась оправдываться Белла. – Когда я в детстве приходила к ней в гости, то всегда находила заветный флакончик по запаху и душилась, а бабушка ругалась и перепрятывала.
–
– Знаю, – глядя прямо в светло-голубые, как льдинки глаза старухи, ответила девушка. – Читала про такую легенду, но историки утверждают, что на самом деле всё было не совсем так.
– А мне нравится эта легенда, – усмехнулась графиня. – Я обожаю дом моды Chanel. Костюм, который сейчас на мне, как раз из осенне-зимней коллекции, разработанной самим великим Карлом Лагерфельдом. Этот показ был его последней работой. Непревзойдённый дизайнер скончался от рака поджелудочной железы.
Старуха говорила, не отводя взгляд, сохраняя улыбку. Белла чувствовала себя в её обществе неуютно. У неё создалось впечатление, что графиня затеяла какую-то хитрую игру, но девушка вовсе не желала идти у неё на поводу.
– С вами так интересно общаться, – покривила она душой, – но к сожалению, мне нужно сегодня вернуться в город пораньше, чтобы навестить мать, да и метель сильную обещали. Давайте, я заберу цветок и уже…
– Нет! – торопливо выкрикнула графиня. – Ты же только пришла и даже ещё не согрелась с мороза. Я не могу тебя так отпустить. Давай хотя бы выпьем чаю. Ты согреешься, уделишь одинокой пожилой женщине всего лишь полчаса, и я сама потом вызову тебе такси.
Не дожидаясь ответа, она повернулась к красавцу дворецкому:
– Мишель, голубчик, принеси нам с Беллой горячий чай с чабрецом, малиной и капелькой мёда! Ты хорошо меня понял? С чаб-ре-цом!
Старая леди повернулась к девушке и ухватила её за руку сухими тонкими пальцами.
– Тебе ведь ничего не стоит побыть со мной несколько минут? Я тут совсем одна. В моей городской квартире делают ремонт. Там совершенно невозможно находиться. Я вынуждена была приехать сюда, в дом моего внука, в этот богом забытый посёлок.
Графиня потащила Белку к креслам, а та запоздало подумала: «Почему эксцентричная бабушка так ни разу и не спросила о состоянии здоровья Галки? Возможно подруга и не была больной, а просто притворялась? Уж слишком наигранно она изображала жертву простуды, кашель её был ненатуральный. Похоже, что они с графиней задумали какую-то интригу и решили втянуть в это дело меня. Надо убираться отсюда поскорее».
Елизавета Андреевна усадила гостью в изысканное кресло и сама уселась в соседнее. Она уже открыла рот, чтобы начать следующий раунд светской беседы, но у Белки неожиданно зазвонил телефон. Пришлось ответить.
– Мама? Мне сейчас неудобно говорить – я в гостях, – Белла покосилась на графиню.
– Я тебя надолго не отвлеку, – послышался голос поэтессы, – только скажи, куда ты запихнула мою поэму «Расчленёнка чувств»?
– Посмотри в компьютере, на рабочем столе, в папке «Депрессия», – отозвалась дочь.
– Но зачем?! – повысила голос мать. – Зачем ты её туда поместила? Она же позитивная. Сплошная радость! Эти стихи летнего периода, когда я тебя выпихивала жить к бабушке. Вот послушай…