Чудовище из озера

Дробина Анастасия

– Гринберг! – вышел из себя Атаманов. – Дома пустые, потому что все старики перемёрли, а молодёжь поуезжала! Здесь же ничего интересного, одни болота и леса! Моя бабка одна на всю деревню осталась! И за восемьдесят три года никто её не съел! Может, думаешь, динозавр лично тебя тут дожидается?!

– Я же ничего… – пискнула Белка. – Только мне всё равно страшно…

– Ладно, ляжешь со мной на одной кровати, – великодушно разрешила Полундра. – Хотя я собиралась в саду на раскладушке…

– Я лягу на раскладушке, –

сурово сказал Атаманов. – Натэла! Ты тоже динозавра боишься?

– Глупости!

– Тогда пойдём, что ль, погуляем?

Натэла слегка покраснела, улыбнулась. С достоинством кивнула.

– Недолго только, дети мои! – строго предупредила Полундра. – Спать надо пораньше лечь, завтра куча дел!

Атаманов с ухмылкой отдал честь:

– Слушаюсь, тащщ генерал!

– К пустой тыкве не прикладывают! – хмыкнула Полундра. – Ну, что ты ржёшь, охотник за динозаврами?! Валите уже отсюда!

– Совсем Серёга соскучился, – со вздохом прокомментировала она, когда за Атамановым и Натэлой закрылась дверь. – Весь июнь мне в Фейсбук писал, так каждое второе слово – «Натэлка»! И что она делает, и чем занимается, и не завёлся ли у неё какой-нибудь джигит в Сухуми… Вот дурак! Да ей никто, кроме него, не нужен!

– И что она только в Серёжке нашла? – хихикнула Белка. – Могла бы в самом деле джигита себе завести. Или даже актёра! Вон у Нино Вахтанговны сколько знакомых! А Натэлка второй год никого, кроме бандита нашего, видеть не желает!

– Гринберг, замолчи! – проворчал Батон. – Сама небось в Лазаревском от своего Ромки месяц не отлипала.

– Так ему же осенью в армию идти! – возмутилась Белка. – Кстати, тебе Терезка-то из Бразилии пишет?

– Ещё как пишет! – Физиономия Батона расползлась в довольной улыбке. – Соскучилась, говорит! Через две недели уже назад прилетает! В настоящей макумбе участвовала, посвящение какое-то прошла…

– Только Юлька у нас непристроенная ходит, – пригорюнилась Белка. – Юльк, ты когда уже влюбишься в кого-нибудь? Годы, между прочим, идут! Тебе уже четырнадцать, пора жизнь устраивать!

Полундра поперхнулась чаем, с шумом фыркнула и замахала руками:

– Ты совсем, что ль? Я?! Этой фигнёй вашей заниматься?! Тьфу, не дай бог… Белка, ну вот ты меня представляешь на балконе в розах под луной? С прынцем на коне?

Вообразить такого Белка, при всей своей буйной фантазии, не могла. Любимая подруга представлялась ей исключительно в маскировочном раскрасе, с шевроном войск группы «Альфа» на рукаве, лежащей в засаде с автоматом на изготовку. И если конь ещё мог вписаться в этот героический антураж, то принца с розами уже было никак туда не вмонтировать.

– Ну вот и я говорю, – ухмыльнулась Полундра. – Не-е… Дед говорит, что военным лучше вовсе семью не заводить, мало ли что… А я после школы – сразу в армию! У нас – семейная традиция!

Белка схватилась за голову. Батон захохотал и потянулся за

последним куском пирога.

Атаманов и Натэла медленно шли через пустой луг. Месяц взобрался высоко над крышами деревни и застрял в серебристых облаках. По одной робко зажигались звёзды. В траве наперебой стрекотали кузнечики, и Атаманову впервые пришло в голову, что летом в деревне может быть очень даже неплохо. В ладони у него были зажаты тёплые пальцы Натэлы, а свободной рукой подруга увлечённо размахивала:

– Представляешь, тётя Мадина всё село собрала! Человек триста, наверное, за столом сидели! Как только в доме все поместились?!. И она всем рассказывала, какая я у неё замечательная, и умница, и отличница, и всё что угодно приготовить могу, и шить умею, и вязать, и… Ва-ах, мне так неудобно было! Я ведь с четвёркой по физике год закончила! И чахохбили у меня до сих пор плохо получается! Тётя, говорю, не позорьте меня перед людьми… Ни-ичего не слышит, хвастается вовсю! А ночью повела меня спать – а под кроватью горшок стоит!

Атаманов хмыкнул.

– Да!!! Самый настоящий! Эмалированный! С ручкой! Тётя, говорю, за что вы меня срамите? Это же для младенцев! Я спокойно во двор выйду, если что! Так она как глаза вытаращит, как замашет руками! «Никуда ночью не выходи! Только со мной или с братьями! Тебя сразу же украдут! Увезут в горы и отдадут замуж! Что я скажу Тамрико, что я скажу Нино, что я скажу Ревазу?!»

– Попробовали бы украсть, – свирепо сказал Атаманов, сжимая кулак. – Я бы Батона взял с Полундрой, приехали бы на танке и раскатали весь этот кишлак в тонкий блин!

– Ну что ты ерунду говоришь? Какой танк, откуда?

– Полундра с блокпоста угнала бы, – уверенно сказал Атаманов, и Натэла не нашлась что возразить.

Разговаривая, они вышли на поросший иван-чаем косогор, и внизу открылась утопленная в тумане низина. Поодаль торчала крыша Красного дома, освещённая фонарями. Рядом, на холме, белела заброшенная церковь.

Атаманов помнил, как они с Лизкой ещё совсем маленькими лазили в этой церкви по битому кирпичу и старшая сестра показывала ему какие-то красивые картинки на стенах. Сейчас церковь стояла в клубах тумана, а узкие окошки под куполом… почему-то светились. Атаманов сощурился и всмотрелся внимательней. Нет, глаза его не обманывали. Окна мигали слабым, голубоватым светом!

– Натэла, смотри! В церкви свет горит!

– Ну и что? – пожала плечами Натэла. – Наверное, ночная служба идёт.

– Эта церковь сто лет не работает! В ней сначала сельский клуб был, потом – силос хранили! А когда колхоз развалился, она вообще пустая осталась! Кому тут ночью свет жечь?

Они переглянулись. Натэла испуганно сказала:

– Серёжа! Не надо! Давай туда сейчас не пойдём! Мало ли что там может быть? Я, конечно, в эти страшилки из Белкиной книжки не верю, но… Пойдём лучше домой, а?