Чудовище
Шрифт:
– Он цветет только ночью.
Луиза оперлась ослабевшей рукой о край стола и выпалила:
– Я хочу вернуться в Ниццу.
Шарль удивленно поднял на нее глаза:
– Что?
– Прошу тебя, вернемся в Ниццу.
– Но я же работаю здесь, – попытался возразить он.
– Прошу тебя, пожалуйста. – Ну как его уговорить? Луиза промолвила умоляющим тоном: – Я соскучилась по родителям, по семье, по друзьям.
Она слушала себя: в голосе отчаяние – да, убедительно. Скорее прочь отсюда. Хватит с нее цветов и ароматов.
– С тобой все в порядке?
– Я тоскую по дому. – Луиза прикусила губу. О Господи, этот запах
Муж нахмурился. Но когда она услышала его ответ, то мысленно возблагодарила Бога за то, что князь ее так обожает и потакает ее капризам.
– Хорошо, – сказал он. – На один день. Послезавтра мы снова вернемся сюда. Это тебя устраивает?
Луиза кивнула.
– А сейчас я хотела бы вернуться домой, чтобы подготовиться к отъезду.
Шарль вернулся с Луизой домой, где она тут же принялась складывать вещи, как будто собиралась обратно в Америку, а не в Ниццу. Потом – даже не пообедав и не поиграв со своим щенком, – отправилась спать до наступления темноты. Впервые Шарль видел женщину, которая так много спит.
После обеда Шарль собрал свой дорожный саквояж – правда, с меньшим энтузиазмом – расческа, бритвенные приборы, пара любимых брюк. Его дом в Ницце полон одежды, да и не только одежды, поэтому ему не надо было долго собираться. Открыв ящик комода, он увидел плоский бархатный футляр. Жемчужное ожерелье, которое он хотел подарить Луизе после первой брачной ночи. Шарль вынул прямоугольный футляр – длинный и широкий, как его рука, – и открыл его. Черные жемчужинки, большие и маленькие. Тонкая работа. И стоит бешеных денег – больше, чем весь этот дом. Он тайком ездил за ожерельем в Париж.
Крупные жемчужинки напоминали широкую ленту – шесть нитей будут украшать шею Луизы. Каждая третья черная бусинка заменена граненым бриллиантом чистой воды в оправе из платины – по величине он такой же, как и бусинки. Ожерелье застегивалось сзади на застежку, с которой на спину Луизы будет свисать цепочка из бриллиантов поменьше. С ее помощью она сможет пристегивать оставшуюся часть ожерелья, представляющую собой каскад струящихся блестящих жемчужных нитей и бриллиантов, постепенно уменьшающихся по размеру и в конце концов сравнимых по величине с бусинками ожерелья, которое она порвала.
После первой брачной ночи Шарль не стал дарить ей это украшение по вполне понятным причинам: экстравагантность такого дорогого подарка была совершенно необъяснима. Но потом подходящего случая не представилось. Он ждал, когда ему самому захочется сделать этот подарок, символизирующий доверие, любовь, вечную преданность. Непомерное счастье, которое они могли бы обрести вдвоем, если бы только… Но дарить это сейчас глупо. Этот дар предназначается возлюбленной.
Несколько мгновений Шарль разглядывал жемчужное ожерелье, потом положил его в футляр, защелкнул крышку и сунул футляр в саквояж – вероятно, только затем, чтобы увезти его из этого дома.
Глава 22
Кто бы мог подумать, что светские леди и джентльмены будут душиться эссенцией, найденной в кишках кашалота, страдающего дурным пищеварением!
В Ницце Луиза переносила свое замужество гораздо легче. Даже теперь, когда курортный сезон
Неделю спустя после ее возвращения в Ниццу (с тех пор она ни разу не побывала в Грассе, несмотря на свое обещание) Луиза сидела за матушкиным письменным столом и составляла благодарственные письма. Продолжали прибывать свадебные подарки – большей частью от людей, которые и понятия не имели, что свадьба уже состоялась. Она была одна в комнате. Все остальные (кроме Шарля – он еще не приехал из Грасса, но его ожидали с минуты на минуту) заканчивали приготовления к пикнику, который должен был начаться через полчаса.
Луиза посадила чернильную кляксу на последний за этот день конверт. С помощью матушки она написала более пятидесяти благодарственных посланий – та заказала открытки и составила список: подарок, имя, степень родства, адрес.
Ее родители также заказали официальные объявления. Их завтра отпечатают в типографии – пятьсот штук, и все их необходимо разослать, а некоторые и надписать. Луиза должна была добавить несколько строчек от себя своим почерком – надо сказать, она с легкостью сочиняла подобные образчики светской любезности. «Дорогие месье и мадам такие-то, как вы можете видеть из объявления, мы с Шарлем уже поженились. Нам очень хотелось поскорее начать совместную жизнь, и, хотя мы не смогли пригласить вас на свадьбу, мы надеемся, что вы вместе с нами примете участие в приеме в нашу честь, который состоится в декабре».
Родители Луизы мечтали устроить пышный бал. Это грандиозное торжество обещало стать событием сезона и лучшим балом на всем Лазурном берегу. Гарольд и Изабель Вандермеер хотели представить свету молодоженов, а заодно и себя, родителей невесты, хозяев праздника, и таким образом войти в высшие круги. «Наша дочь живет теперь здесь. Мы намерены стать частью местного бомонда и быть рядом с нашими внуками».
«Боже правый, внуки!» Луиза положила запечатанный конверт в стопку и аккуратно подровняла ее, постучав корешками по столу. Конечно, родители хотят быть рядом и искренне заявляют об этом. Без сомнения, им нравится быть частью окружения князя. Луиза наблюдала забавный феномен: ее родители, вращавшиеся в кругах богатых магнатов в Нью-Йорке, изо всех сил старались выйти на международный уровень.
Первым шагом на пути к этому стала французская традиция под названием corbeille, от которой матушка Луизы была в восторге (и которую ревностно оберегала – стоило Луизе взять что-нибудь или переставить, она высказывала резкое недовольство). А традиция заключалась в следующем: это была выставка свадебных подарков, а именно драгоценностей, преподнесенных невесте родственниками и друзьями. Тиары и броши, колье, ожерелья – платина и белые опалы, золото и бледные рубины – все это великолепие лежало дома у ее родителей в стеклянной витрине под охраной переодетого полицейского и кучера Шарля. По обилию подарков родственники Шарля и Луизы заключили, что, хотя пышной свадьбы не было, свет не счел это нарушением приличий. Луизе преподнесли огромное количество даров, и полный список их с указанием имени дарителя должен был скоро появиться в газетах. Традиция была действительно забавная: дарители соревновались, кто преподнесет невесте самый ценный подарок.