Чудовищные сны разума (сборник)

Байков Эдуард

Немного успокоившись и остыв, я уселся обратно на свое место. Рядом со мной пристроился и следователь, немедленно закуривший сигарету.

– Послушайте, Иван, – обратился он ко мне, спустя минуту-другую, – я все хочу спросить вас вот о чем. Откуда же это все берется, каким образом вам удается писать, создавать произведения? Я понимаю, что далеко не каждый может сесть и написать такое, что потом будет читать большое количество людей.

Задумавшись на какое-то время, я затем вскинул голову и пристально посмотрел на ожидающего моего ответа следователя.

– Я ничего не знаю точно, – пожимая плечами, медленно начал я, – но одно могу сказать с полной

уверенностью: любой писатель черпает материал для своих произведений, либо исходя из своего личного, жизненного опыта, либо берет это из головы. И последнее бывает чаще. Вы понимаете, о чем я говорю? Это – выдумка, фантазия, как бы прокручивание иллюзорных событий в сознании самого автора. Это как на экране компьютера – вы просчитываете различные варианты определенной задачи или игры, но в реальности-то ведь это не происходит. Возьмем, к примеру, меня. Свое первое серьезное и крупное произведение я написал, когда мне исполнилось двадцать три года. А издал я его лишь спустя несколько лет после этого. И что же, вы полагаете, что я описал все то, что пережил сам за эти двадцать три года своей жизни? Конечно же, нет. Разумеется, немало сюжетного материала я почерпнул из своих личных впечатлений, а также исходя из жизненного опыта моих родных, друзей и знакомых, но все же большую часть сюжетов моего романа я ВЫДУМАЛ вот отсюда, – при этих словах я постучал по голове.

– Вот-вот, – он подхватил нить моих рассуждений, – вы постоянно что-то придумываете, фантазируете, пытаясь из мелькающих перед вашим мысленным взором различных образов создать повествование о происходящих реально событиях. Понятно, что под словом «реально» я подразумеваю ту книжную реальность, так сказать, текст романа, несущий в себе определенный смысл. Но откуда берутся эти сюжеты, эти образы, да и вообще вся законченная композиция романа? Согласитесь, что из НИЧЕГО не может возникнуть ЧТО-ТО!

Я согласно кивнул в ответ:

– Да, вы правы, и я объяснил бы это так. Данная личность обладает таким складом ума, характера, психики, такими способностями своего сознания, что в отличие от множества других личностей умеет – сознательно или неосознанно, не суть важно – подмечать различные детали, оттенки тех или иных вещей, событий и явлений, мимо которых обычно проходят в своей повседневной жизни множество других. Такая личность очень впечатлительна, у нее сильно развита интуиция и воображение, она, эта личность, умеет глубоко проникать в самую глубь предметов и явлений, прочувствовать и форму, и внутреннюю сущность. Но и это еще не все. Ведь на свете существует множество таких людей – умных, проницательных, мечтательных, которые, тем не менее, никогда не могут написать ничего путного. Поэтому настоящий писатель – это еще и тот, кто умеет ИЗЛОЖИТЬ все свои фантазии на бумаге. А вот откуда берется этот талант, этот дар писателя – вот об этом я судить не берусь. Потому что не знаю. Я пишу и все, просто ПИШУ!

Закончив свой монолог, я исчерпывающе развел руками. Мой собеседник покачал головой.

– И все же должно быть какое-то разумное объяснение истокам творчества, в данном случае литературного.

– Ну, хорошо, – подал я снова голос, – на этот счет у меня имеется своя точка зрения. Если исходить из теории реинкарнации – кочующей от жизни к жизни, от одной материальной формы к другой, бессмертной неуничтожимой души, то можно предположить, что в своей последней жизни я был писателем, и все творческие наклонности и умения, весь этот талант предыдущего воплощения перешел ко мне в очередное перерождение, и я пользуюсь им, даже

не предполагая на уровне обычного сознания, что мое призвание – результат прошлых инкарнаций.

– Ну, а как же у вас возникли писательские навыки в ПЕРВЫЙ РАЗ?

– Возможно, это был дар свыше, или же с самого начала во время создания моего духа в нем были заложены такие конкретные потенции. Хотя, впрочем, это одно и то же – дар свыше и заложенные в моей личности способности.

– Кем заложенные?

– Разумеется, Творцом, – я улыбнулся, – Богом.

Немного подумав, я продолжил:

– А знаете, Николай, у меня иногда возникает мысль, что первым великим писателем был сам Создатель, и все бытие – это Его произведение. Все мы лишь буквы и слова, письменные знаки, а страницы – это время и пространство. Все бытие – грандиозный роман, однажды написанный Богом.

– Но, таким образом, получается, что вся Вселенная, жизнь и ход эволюции – это неизбежность?! Ведь все уже написано Автором, и изменить ничего нельзя. Точнее мы просто не в состоянии изменить реальность, ведь мы – просто персонажи романа.

– Да, получается именно так. Некий фатум, рок, всеобщая ПРЕДОПРЕДЕЛЕННОСТЬ.

– Так вы, я гляжу, фаталист?

– Ну, почему же, – рассмеялся я, – вовсе нет. Просто я поведал вам об одной из своих гипотез. Но возможно, что она верна, и в мире все предопределено. И никуда не свернуть в сторону. Даже отказ от судьбы, попытки изменить ее и взбунтоваться против написанного Творцом – все это заложено Им в романе с самого начала. Вы только представьте себе – все уже расписано по строкам и страницам вплоть до последней фразы.

– Ага, а в завершении книги стоит тоскливое слово – КОНЕЦ?

Не удержавшись, мы оба громко расхохотались. Продолжая рассуждать в том же духе, мы и не заметили, как пролетел уже целый час, пока не появился наш старший спутник и не прервал увлекательную беседу.

14

Неожиданно послышался шорох, и из темного отверстия показался Аполлинарий. Ведун осмотрелся по сторонам, привыкая к дневному свету, затем обратился ко мне – тон его был совершенно спокоен:

– Это святилище не имеет никакого отношения ни к тебе, ни к твоему покойному другу. Источник ваших бед нужно искать в другом месте.

На какое-то время я даже потерял дар речи. Как же так, но ведь Людвиг был уверен в том, что, сдвинув древний алтарь, мы тем самым совершили некое магическое действие и вызвали в этот мир злобных демонов.

– Нет-нет, – словно прочитав мои мысли, старик Аполлинарий отрицательно покачал седой головой, – алтарь тут совершенно не при чем. Уж поверьте моему мнению, – он окинул нас уверенным взором.

Пораженный я отвел от него взгляд и посмотрел на Теодорского. Несмотря на свою обычную невозмутимость, тот был удивлен не меньше моего.

– Выходит, зря мы тащились в эту Богом забытую дыру за сотни километров, – он разочарованно присвистнул.

– Дело дрянь! – я резко вскочил на ноги и принялся нервными движениями отряхивать куртку.

– Погодите отчаиваться, – старик поднял руки в успокаивающем жесте, – еще не все потеряно, просто причину нужно искать в другом месте. Я обещаю, что, как только мы вернемся в свой город, сразу же продолжу поиски на астральном уровне. Раз совершенное событие никуда не исчезает, запечатлеваясь в особом информационном поле, так сказать в банке данных. Нужно лишь выйти на определенный уровень, пласт информации, в котором содержатся и зафиксированные копии интересующих нас событий.