Чухонская повесть
Шрифт:
Надо сказать, что Вера была одаренной девочкой во многом. Пожалуй, единственное, что ей не давалось, это география и ориентация в пространстве. А со всем остальным было хорошо. Еще в первом классе Вера участвовала в конкурсе художественных работ и рисунков ко Дню космонавтики. Верин папа был связан с космосом, Вера любила этот праздник и с упоением, высунув язык, наклеивала на синюю бархатную бумагу вырезанные из конфетной фольги золотистую и серебристую ракеты. В конкурсе участвовали все, даже старшеклассники, а первое место заняла Вера.
После этого через ее жизнь прошло много разных конкурсов, в которых Вера побеждала, но тот был первым, поэтому запомнился на всю жизнь.
Физико-математическая
В институт Вера поступила без проблем. Ей надо было сдать один вступительный экзамен по физике. Попался закон Кулона, который она изложила в квантовой теории. Преподаватель, принимавший экзамен, долго бегал с ее листком по экзаменационной комиссии, а члены ее так смотрели на работу Веры, как будто увидели инопланетян в своем кошельке. Вера даже стала волноваться, все ли с ними в порядке. После экзамена ее сразу зачислили в институт на обучение по специальности «Электронно-вычислительные машины».
Институт Вера тоже закончила с красным дипломом и распределилась в обычное научно-производственное объединение, где можно было бы безбедно существовать до пенсии на приемлемую зарплату.
Возможно, для кого-то и ожидаемо, только не для Веры и ее сослуживцев, в стране грянула Перестройка. Ручеек государственных средств на поддержку так называемой науки стал пересыхать, а потом и вовсе почти иссяк, а вся добротно выстроенная и отлаженная научно-производственная система стала разваливаться. Руководитель лаборатории, где работала Вера, – профессионал высочайшего класса с нестандартным мышлением, недюжинными организаторскими способностями и, как ни странно, христианскими ценностями, создал кооператив, куда забрал всю свою лабораторию вне зависимости от личных успехов и мировоззрений каждого. Вера не чувствовала себя там лишней. Она не только выполняла свою часть работ, связанных с программированием, но и занималась сбором необходимых бумаг для составления заказов и бухгалтерии, установлением контактов и оформлением документов, что всегда любила и умела делать и делала это аккуратно.
Подруга Аня, у которой были финские, а вернее, ингерманландские корни, предложила пойти на курсы финского языка. Мысль показалась Вере здравой: ну не японский же учить, живя в паре сотне километров от финской границы. Язык оказался сложным, но интересным. Разгадывать его секреты было сродни поиску ошибки в заартачившейся программе. Да и компания на курсах была хорошая, остроумная, учиться было весело. Можно было поговорить с нарочитым финским акцентом, посмеяться, находя неожиданные языковые созвучия, типа финского "paha mieli" (пахамиели), означающее "плохое настроение", с нашим прозаичным родным "похмельем". Таких пересечений находилось довольно много. Семантические раскопки приносили Вере удовольствие. По характеру своему она была археологом
Корочки об окончании курсов после серьезного экзамена были успешно получены и затем мирно пылились среди прочих документов. Между тем, в городе стали возникать и расти, как одуванчики после зимы, совместные предприятия, в том числе российско-финские. Хотя многие из них и пропадали довольно быстро, как те же одуванчики в разгар лета, тем не менее, Вера сходила на пару собеседований. После них она поняла, что ее устный финский, мягко говоря, не очень понятен финнам, а их финский и вовсе тяжел для ее понимания. Пока она рассказывала на финском домашнюю заготовку о себе, финны хоть и с легким напряжением, но все-таки удовлетворенно кивали. Когда же они начинали задавать вопросы и вступать в диалог, всякая иллюзия взаимопонимания пропадала. Вера поняла, что ей нужна языковая практика с носителями языка.
Глава 2
Вера шла обычным маршрутом на работу от метро "Петроградская" на свою Петрозаводскую улицу. Проходя киоск Союзпечати на углу с улицей Ленина, Вера решила купить газету "Реклама-шанс", которая была реальным шансом к поиску нового в жизни. Милый и разговорчивый старичок-продавец, протягивая газету, пожелал Вере хорошего жениха. Об этом в связи с "Рекламой-шанс" Вера никогда не задумывалась. Единственное, что она просматривала в этой газете, – объявления, связанные с деловой жизнью. В этот раз ничего интересного не было. "А что у нас с женихами?" – мысленно и шутя поинтересовалась Вера, открыв соответствующий раздел, и сразу увидела объявление, кардинально изменившее ее жизнь:
"Мужчины из Финляндии и Швеции ищут жен в России".
"Таак, вот так в России разводят… кроликов, – подумала Вера. – Конечно, надо выслать куда-нибудь в конвертике 10, 20, а то и 100 долларов и ждать у моря погоды триста световых лет…"
Нет, выслать просили только фотографии лица и фигуры, краткие сведения о себе и указать знание языков.
Привыкшая все делать точно и аккуратно Вера так и поступила. Ни на что особенно не надеясь и не ожидая перемен в личной жизни, она хотела найти финнов для переписки и практики финского языка как письменного, так и устного.
Вскоре пришло первое письмо от Ари Стенберга. Оно было коротким и информативным, написано разборчивым почерком, печатными буквами. Вера практически все поняла из этого письма, несколько слов посмотрела в словаре и кое-что спросила у бывшей преподавательницы. Ей понравилась аккуратность и вразумительность автора письма. Завязалась переписка. Знание финского языка позволяло Вере писать именно такие лаконичные письма, как писал и Ари. Они стали посылать фотографии, постепенно обмениваясь все новой и новой информацией друг о друге.
А потом последовал какой-то шквал писем со всей Скандинавии. Вера получала письма из Финляндии, Швеции, Норвегии. Видимо, брачное агентство расширило свою деятельность. Письма приходили в основном на английском языке, которым Вера владела слабо. Все-таки задача у нее была изучать финский, поэтому "английские" письма она передавала подругам и знакомым. Были письма и на финском. Только написаны они были или крайне неразборчивым почерком или являлись такими многословными, что читать их Вере было невыносимо, и она сразу откладывала их в сторону. Тем более, она уже привыкла к стилю Ари, этот финский мужчина нравился ей и по фотографиям и по письмам. Поэтому Вера решила больше никому не писать, тем более, что Ари предложил встретиться. Он собирался купить тур и приехать в Санкт-Петербург, только что вернувший себе свое былое имя.