Чума на его голову
Шрифт:
Из магазина я вышла, сияя счастливой улыбой и нежно прижимая к себе упаковочный чехол. Платье идеально подходило к моим светлым волосам. И я уже мысленно представляла прическу, которую сделаю, чтобы образ получился полностью завершенным.
Демид в течение недели дома не появлялся, судебный процесс отнимал у него все время. Приехал он лишь в пятницу вечером, минут через двадцать после меня. За ужином, на котором присутствовала вся семья, Людмила без умолку болтала о предстоящем торжестве и очень радовалась, что погода не
– Значит, всё пройдёт хорошо, – сияла она улыбкой.
Взглянув на меня, тут же переключилась:
– Настанет день, Сашенька, и мы будем готовиться к твоей помолвке.
– Вот уж нетушки, – замахала руками, открещиваясь от сомнительной радости. – Я сбегу и вернусь уже замужней.
– Это еще что за угрозы?! – откликнулся Сергей, облокачиваясь на спинку стула. – Санька, не будь врединой. Подари нам возможность тобой покрасоваться. Ведь все на торжестве обычно восхищаются именно невестой, а у нас только Артем остаётся.
– Не-не-не, Артем тоже улизнёт и вернётся женатым, – Гадаров младший весело мне подмигнут и протянул бокал с апельсиновым соком, предлагая чокнуться. – Кстати, можем сделать это одновременно.
– Договорились, – прыснула в ответ. – Главное, предупреди, когда созреешь.
Такие шутки были обычны между нами двумя, и все это адекватно воспринимали. Хотя Демид вроде как не оценил. Когда мы остались с ним в гостиной одни, он строго предупредил:
– Не смей никуда сбегать!
Ну, снова-здорово!
– Я купила платье и знаю, как себя вести, так что не беспокойся, – ответила без кривляний, глядя прямо в глаза. – Ты и домой приехал, кажется, только для того, чтобы убедиться, что я подчинилась твоему требованию.
– Я приехал домой, чтобы немного отдохнуть, – мрачно парировал он, опустившись на диван.
Да, вид у Демида был знатно измученный.
– Это всё из-за последнего дела? – предположила, рассматривая уставшее лицо. – Я видела репортаж и читала статью в газете. Но от этого по-любому нереально отгородиться, у нас в офисе каждый первый обсуждает этот процесс, строя предположения одно другого невероятнее. Чернов же не сможет выкрутиться?
– Нет, Саш. У него нет никаких шансов. Если потребуется, я буду дневать и ночевать в суде, но ему не удастся отвертеться.
– Он очень изворотливый и хитрый, – поделилась своим впечатлением, – но ты легко с ним справляешься. Наверное, это жутко, понимать, что попадешь в тюрьму? Ты об этом задумывался? Видимо, это ужасно – выступать на стороне обвинения и отправлять людей в заключение на долгие годы?
– Гораздо страшнее знать, что у людей обманом выманили все, что они заработали своим трудом, – возразил Демид. – Я смотрю на лощеную физиономию этой сволочи и вижу лица тех, кого он обманул. Эти люди приходят в суд каждый день. Они совершенно потеряны. Некоторые лишились не просто денег, они фактически стали бомжами и не знают, где жить. А ты считаешь
– Я несколько раз прочитала статью о том, как умно ты ведешь дело. И ни в коем случае тебя не осуждаю. Давай не будем ссориться, Демид. Тем более, что сегодня наш последний вечер.
– Почему последний?
– Потому что завтра всё изменится. Состоится твоя помолвка.
– Ну и что в этом особенного? – взглянул он скептически. – Я ведь не уезжаю куда-то далеко. Это всего-навсего помолвка.
– Всего-навсего?
Не знала, то ли плакать, то ли смеяться. Настолько была шокирована.
– Это самое важное событие в жизни, не считая свадьбы, – произнесла убежденно.
– До свадьбы еще далеко.
– Почему? – впилась в него взглядом.
– А разве тебе не все равно? – Гадаров неожиданно поднялся и подошел ближе. – Или ты хочешь, чтобы я поскорее женился и уехал?
– Нет, не хочу, – отвернулась, глядя в окно, но ничего за ним не замечая. – Мне почему-то больно. Олег Николаевич говорит...
– Ах, Олег Николаевич, – вспыхнул Демид и развернул меня к себе. – Ну и что же он там говорит?
– Он говорит, что я, возможно, ревную, потому что теряю тебя... – сорвалось с языка, о чем мгновенно пожалела. Это было лишним и хотелось исправиться. – Ну, теряю, как взрослого человека, который обо мне заботился… Как тогда, когда погибли мои родители… Но ведь это не одно и то же, верно?
– Совсем не одно и то же, – резко оборвал Демид. – По-моему, твой начальник сует нос не в свое дело.
– Я так ему и сказала.
Мой ответ явно удовлетворил, и Гадаров тут же сменил тему:
– Ты придешь на помолвку с Артемом?
– Наверное, – пожала плечами. – Он больше никого не приглашал.
– И не пригласит. Он же без тебя и дня прожить не может, ты же свет его очей, – повторил он фразу, однажды ляпнутую младшим братом. – Ну, пока. Увидимся у Беловых.
Демид ушел, а я так и осталась сидеть в кресле, размышляя о том, почему у меня никогда не получается просто поговорить с ним. Без обдумывания каждой фразы, без страха нарваться на упрек, без желания куснуть в ответ. Ведь с Артемом я не испытывала таких напрягов и могла болтать часами.
В какой-то миг подумала, что вернулись прежние времена, но вновь ошиблась. Предстоящая помолвка не повлияла на настроение Демида. Он все еще мысленно был в суде. Я жалела, что вспомнила про Рублева, следовало внимательнее следить за языком. Вот и на помолвке фиг расслабишься, постоянно придется быть собранной и соответствовать уровню мероприятия. Алла Евгеньевна, как пить дать, глаз с меня не спустит и будет следить орлиным взором за каждым шагом.
Вот и подумай: виделись с ней всего однажды, а неприязнь возникла сразу и обоюдная. Тоже мне золотая макрель.