Чума на тропе любви
Шрифт:
– Мартышка озабоченная! – включился в перечисление приматов он.
– Почему это озабоченная? – возмутилась я.
– Потому что на постороннего мужика набросилась.
– С другими намерениями! – уточнила, чтоб не подумал лишнего.
– Это ж с какими? – влез в наш эмоциональный диалог кто-то из зевак.
– С выживательными! – рыкнула я и… укусила «рубашку» за шею.
Не просто укусила, а ещё и мстительно вымазала помадой кипенно-белый воротник его белоснежной сорочки. Ну очень, блин, «выживательно»!
М-да…
Александр Штерн
– Твою ж… бабуш-ш-шку! – прошипел я, стиснув девичью талию.
Обычно Ник в качестве сюрприза стриптизершу на встречу школьных друзей приглашал, а не «обезьянку». Хотя вряд ли эта ненормальная – часть программы. Будь оно так, мой лучший друг не бултыхался бы сейчас на батуте, отбиваясь от взбешённой девчонки, которую зачем-то спихнул вниз вслед за Юркой и Андреасом. Сам теперь огребает, и мне прилетело. Вообще ни за что!
– Не смей трогать бабушку! – окрысилась «мартышка». Миниатюрная, лёгкая и очень гибкая, будто гуттаперчевая. А ещё тёплая и приятно-мягкая в нужных местах. Руки так и тянулись обнять… в смысле, снять её с себя поскорее.
Очередная попытка оторвать прилипалу от моей шеи, чтобы хотя бы разглядеть её получше, успехом не увенчалась. Да я, в общем-то, и не старался. Она же бешеная – ещё кусаться и царапаться начнёт, отстаивая захваченную территорию. Уже начала!
Чокнутая!
Откуда только взялась на мою голову… на шею то есть – короче, на все те места, на которых посторонние девки точно не сидят. Но эта ж особенная! Ей, похоже, безразлично, на ком сидеть, кого обвинять и даже кусать. То ли пьяная, то ли психическая, а может, то и другое в комплекте.
Но чёр-р-рт! Как же вкусно она пахнет. Не духами, не цветами, а яблоками. Шампунь фруктовый, что ли? Или гель для душа?
Решив, что буйных лучше не провоцировать, я, тяжело вздохнув, сказал:
– Слезай уже, и поговорим, как нормальные люди.
– Не-а, – мотнула головой девчонка, растрепав по спине тёмные, густые волосы.
Ароматные! Ну, точно шампунь.
– Слезай, говорю, – продолжил гнуть свою линию я. – Никто тебя никуда не скинет. Обещаю. Хватит уже позориться.
– Кто это тут позорится? – царапнув мою шею коготками, возмутилась нахалка. Аж дрожь по позвоночнику побежала. – Сами вы все позорники! А я подругу жду… с туфлями.
Проклятье! Она босая. Так вот почему на холодный каменный пол не хочет – ножки бережёт. Но и я ведь этой бешеной «мартышке» не насест! Повисла на шее, нагрубила, ещё и кусается, зараза такая! И всё это прилюдно! А если кто-нибудь из зрителей видео в сеть сольёт? Как потом перед коллегами и рабочими партнёрами объясняться?
– Быстро слезла! – рявкнул, осознав масштаб возможных последствий.
– Нет!
– Я сказал…
– А я сказала – нет!
Вот упёртая! Решив проучить
Да чтоб её! «Пиранья», а не «мартышка»!
Ещё и поцарапала, вырвав клок волос ко всему прочему, а потом заявила во всеуслышание, что я грязный извращенец, за что по своей аппетитной заднице и получила.
Я извращенец?! А не эта сумасшедшая, налетевшая на меня, точно ураган, и вцепившаяся клещом. Поганка мелкая! Ни стыда, ни совести! Куда только родители смотрят!
Так, стоп… родители.
Она хоть совершеннолетняя? Не хватало мне для полного счастья обвинений в растлении.
На этот раз я приложил больше усилий, отдирая от себя девчонку. Но она извивалась, как ящерица, продолжая цепляться за меня. Мало того что разорвала мне рубашку, так ещё и на барабанные перепонки покусилась, заверещав на весь зал:
– Ты мне ноготь сломал, смертник!
Смертник? Я? Да она совсем без тормозов!
– Ксю, пойдём… О! – Ну, вот и подружка с батута выползла. Надеюсь, с туфлями для обеих. – А что это вы делаете? – поинтересовалась она, глядя на нас.
Хороший, кстати, вопрос.
Тут бы мне отпустить зарвавшуюся «мартышку» с миром и забыть о ней, как о страшном сне, но желание наказать паршивку оказалось сильнее здравого смысла.
– Вызовите охрану! – крикнул я в толпу, крепче прижав к себе брюнетку, чтобы не сбежала. – Хочу в суд на эту ненормальную подать за домогательства и оскорбления.
Думал, испугается, извиняться начнёт… Как же!
– Да, вызовите! – поддержала меня «пиранья», отлипнув, наконец, от моей шеи.
Не школьница вроде – уже хорошо! Миловидная, очаровательно-лопоухая… заноза. Знать её не знаю, а уже будто под кожу влезла и зудит, провоцируя на всякие глупости. На вид ей лет двадцать плюс минус год. Глаза чёрные, как угольки. И хитрющие! Не к добру! А губы полные, нежные, сочно-красные… Только бред какой-то несут!
Выпав из созерцательного транса, вслушался в монолог прилипалы и чуть не поперхнулся от запредельной наглости этого существа! Точно «нечисть»! Мелкая.
– Бер-р-ременна? – переспросил, невольно отмечая рычащие нотки в собственном голосе.
– Да! – соврала артистка, даже не моргнув. Громко, чётко, эмоционально… чтобы все слышали. Судя по звуку, что-то упало. Может, туфля, которую подруга этой предприимчивой обманщицы держала в руках, а может, и её челюсть. – Какой же ты подлец, милый! – добавила «мартышка», театрально шмыгнув носом. – Хотел избавиться от нашего ребёнка, столкнув меня с высоты? Мерзавец!
Ни чего себе обвинения от незнакомки! Пока переваривал, это юное дарование патетично воскликнуло: