Чума заклинаний

Корделл Брюс Р.

Проследив за взглядом колдуна, Владыка перестал смеяться. Голосом, лишённым любых следов веселья, он сказал:

– Будем надеяться, что он разбивает этот камень прямо сейчас. Этот пир разбудил мой аппетит. Возможно, не успеет закончится день, как я утолю его — отведав твоей печени.

Яфет вздрогнул. Он позволил невидимой Ануше увести себя за дверь.

Колдун захлопнул железную дверь и закрыл засов. Впрочем, теперь он всё равно не верил, что может помешать кому-то проникнуть в тюрьму Нейфиона.

Он повернулся и спустился по лестнице, прыгая через две ступени. У подножия лестницы лежало

спящее тело Ануши, свернувшееся клубочком, как ребёнок. Яфет попытался её разбудить. Девушка не пошевелилась.

Крохотный серебряный фиал выкатился из её правой руки.

– Ох, Ануша!
– он поднял девушку. Её голова легла ему на плечо.

– Яфет, я не могу проснуться!
– голос раздался в нескольких шагах слева.

– Да, да, не волнуйся. Это всё зелье. Потребуется несколько часов, чтобы оно растворилось у тебя в крови. Плюс, ты уже использовала его совсем недавно.

– Ну конечно, конечно, - отозвалась она с заметным облегчением.
– Странное чувство...

Чтобы отвлечь девушку, он сказал:

– Хорошая идея — бросить вино в эладрин.

– Жаль, что я промахнулась. С ней было что-то не так. Она слишком старая для такой кожи... или ещё что-то.

Яфет угрюмо кивнул.

– Ты права.

Они быстро покинули замок Даррок — призрак рядом с колдуном, её теплое тело — в его руках.

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

Год Тайны (1396 ЛД)

Ормпетарр, Вилхонские дебри

Год Синего Пламени и его последствия принесли разруху в Чондат, Сеспеч и другие близлежащие земли. Огромный водоём, именуемый Вилхонской протокой, разбился на несколько меньших озёр. Чёрные плоскогорья поднялись из земли, разрушая дороги, фермы и целые города. Безумные карманы сверкающего света и звука, в которых по-прежнему переплеталось безумие и реальность, клубились и извивались на местности даже годы спустя после Волшебной Чумы. Большинство обитателей среди переживших первые бедствия спасались отсюда как могли. Многие погибли во время своего бегства, а остальные стали незваными беженцами в далёких странах, где хватало собственных неприятностей. Если верить Путеводной Звезде, на великий фронтир готовы были ступить лишь самые закалённые исследователи. Жуткие чудовища, изменённые чумой, рыскали в тёмных расщелинах. Вдоль старых трактов, почти пересохших озёр и устьев рек стояли руины уничтоженных и опустошённых городов стояли, а их обломки и куски были разбросаны по сторонам недавно возникших элементов рельефа.

Разумный голем заметил, что Ормпетарр, возможно, перенёс катастрофу лучше, чем любое другое поселение в регионе.

Рейдон стоял к северу от потрёпанных, перекошенных ворот Ормпетарра, оглядывая местность с возвышенности на неровной петляющей дороге, когда-то называвшейся Золотым Путём. Мгновением раньше он находился к западу от Натлана, но разумный голем

из Звёздной Бездны в мгновение ока «перенёс» Рейдона сквозь звёздный промежуток в пространстве. У монаха звенели уши — путешествие оказалось куда более тяжёлым, чем в предыдущий раз.

Многие из древних медных шпилей Ормпетарра, известных своей способностью отражать заходящее солнце, теперь были сломаны и разбросаны по скалистым склонам. Возвышенность отделяла выжившие кварталы города от постоянного огромного облака цвета, что бурлило к югу от города, где когда-то находилось Нагавотерское озеро. Это были Чумные Земли, участок местности, где активная Волшебная Чума продолжала искажать и изменять землю, законы, магию и плоть любого ступившего в неё существа.

– Ты уверен, что в этих развалинах по-прежнему кто-то живёт?
– поинтересовался Рейдон в пространство, разглядывая тошнотворную местность за городом.

Ответа не было.

– Путеводная Звезда?

Голем предупредил монаха, что перемещение на такое расстояние на какое-то время истощит его силы. Очевидно, голем больше не мог поддерживать даже простую связь.

– Надеюсь, ты не надорвался, - прошептал Рейдон на тот случай, если Путеводная Звезда всё ещё слышит его.

Конструкт немного рассказал ему о местности, но самое главное монаху предстояло выяснить самостоятельно. Рейдон направился на юг, в сторону ворот.

Между двумя покосившимися створками возник однорукий дварф. На нем была наполовину съеденная ржавчиной кольчуга. Своей единственной рукой он держал арбалет, целясь из него в Рейдона. Очевидно, дварф хорошо наловчился делать это одной рукой.

Дварф крикнул:

– Прошу прощения, странник! Прошу прощения, что побеспокоил тебя этим прекрасным весенним днём, но пожалуйста, остановись на секундочку, ладно?

Рейдон остановился. До ворот было примерно двадцать футов.

Дварф оскалился. Спутанные космы его бороды соперничали в размере и запутанности с её же косичками. Он сказал:

– Какой хороший парень, а! У нас не так много посетителей, а те, что приходят, не всегда ведут себя вежливо — если ты понимаешь, о чём я.

Рейдон ответил:

– Я не беззаконный негодяй. Ты дашь мне пройти? У меня дела в Ормпетарре.

– В том, что осталось от Ормпетарра, ты хочешь сказать, - хмыкнул дварф.
– Я вижу, что ты не голодный зверь. Ещё важнее — ты можешь говорить, что подтверждает твои заявление. Ну что ж, полагаю, я должен спросить, что привело тебя сюда, и взять обычную пошлину.

Рейдон надеялся, что дварф не пытается таким образом его ограбить. Он сказал:

– Вскоре после Волшебной Чумы здесь проходила моя старая подруга. Я хочу отыскать её следы.

– Ммм-хмм, - хмыкнул стражник, скептически подняв свои густые брови.
– Что она здесь забыла?

– Я надеюсь это узнать.

– Паломничество шрама, ясно как дважды два.

– Что ты имеешь в виду?
– спросил Рейдон.

Дварф опустил арбалет и оружием указал Рейдону вперёд.

– Узнаешь внутри. И поскольку я сегодня добрый, хватит одной золотой короны, чтобы пройти в ворота Ормпетарра, - дварф кивнул на массивный деревянный сундук, прикованный цепью к гранитной плите. Рейдон решил, что широкая прорезь наверху служила щелью для монет.