Чума заклинаний

Корделл Брюс Р.

Без постоянного дождя поверхность воды успокоилась, превратившись в идеальное зеркало. Рейдон увидел отражение монолитов, куполов, кво-тоа и окутанную тенями, страшную фигуру огромного кракена, нависшую над всем происходящим.

Он увидел в воде собственное усталое отражение и отражения товарищей, включая женщину в золотых доспехах посередине между ним и Яфетом. Она стояла на поверхности воды, как на твёрдой почве.

Яфет проследил за взглядом Рейдона и его глаза раскрылись шире.

– Ануша, беги!

– Бежать?
– недоверчиво переспросила

девушка.
– Я не стану снова убегать! Я...

Из хитинового клюва, что торчал из отверстия под огромной тушей Гефсимета, полился голос.

– Я вижу тебя, призрак. Хватит твоего вмешательства.

Серена зажала ладошами уши и закрыла глаза.

Колдун прокричал отчаянную паутину волшебных формул и указал пальцем на исполина. Сверкающий изумрудный узел губительной силы ударил из пальца Яфета, поднимаясь выше и выше. Достигнув мягкой плоти огромного кракена, он принялся закручиваться вокруг чудовища, петля за петлёй, как будто пытаясь его обездвижить. Там, где зелёная энергия касалась чудовища, его шкура покрывалась ожогами. Запах, похожий за запах жарёного мяса и собачьих экскрементов, пронёсся по залу.

Колоссальные щупальца Гефсимета вздрогнули. Зелёные петли в мгновение ока распались отдельными звеньями и угасли.

Одинокое щупальце вытянулось из туши Гефсимета, сжимая круглый камень. Камень опустился рядом с отражением Ануши.

У Рейдона замерло сердце. Он бросился к рукояти Ангула и почувствовал, как с треском рвётся нога.

Его пальцы сжали холодный, гладкий металл рукояти. Даже этого краткого касания было достаточно, чтобы изгнать боль от гарпуна в ноге и пылающий огонь на месте ступни. Он протащил себя ещё несколько дюймов и схватился за рукоять обеими руками.

Какая-то часть его беспокойства пропала. Обещание новой силы пронзило мускулы, начинаясь с рук и быстро расходясь по всему телу. Когда энергия достигла груди, его Символ ответил пульсацией света, почти такой же яркой, как чистый огонь меча. При помощи Символа монах сумел защитить свои мысли от подавляющей личности Ангула.

Рейдон вырвал клинок из камня и обернулся, поднимая оружие над головой.

Сердце Снов в хватке слишком крупного щупальца Гефисмета парило всего в десяти футах над отражением Ануши в воде. Рейдон услышал, как девушка кричит самой себе: «Просыпайся! Просыпайся!»

Но она не проснулась. Она посмотрела на Яфета и сказала:

– Я... выпила зелье сна!

Облик Ануши исказился, растянулся и удлинился. Её слова превратились в крик испуганной агонии. Как вода, воронкой стекающая в дыру, её растянутый образ обвился вокруг чёрного камня, прежде чем его жестоко засосало внутрь.

В отражении на воде не осталось ни малейшего намёка на девушку.

Мучительный крик Яфета утонул, когда взрывом возобновились сумасшедшие вопли кво-тоа. Толпа начала приближаться к кольцу защитного огня Серены.

Призрак скорби по Ануше вцепился в Рейдона. Но сейчас монах был согласен с Ангулом; самое главное — погрузить пылающий клинок в нечистую тушу Гефсимета.

Очевидно,

кракен решил точно так же. Чудовище — сотни футов извивающегося ужаса — хлестнуло вперёд сразу всеми своими отростками, кроме того, в котором было зажато Сердце Снов.

Одно из щупалец пронзило влажный воздух, как снаряд из баллисты. Оно целиком ударило в тело Фостера, в мгновение ока придав капитану такую же скорость. Тело мужчины пронеслось по воздуху, пропав из виду в дальнем конце пещеры.

Другое щупальце десяти футов в обхвате, как падающий дуб ударило в то место, где стоял колдун Яфет. За мгновение до удара Рейдон увидел, как Яфет шагнул внутрь своего плаща и пропал.

Орда кво-тоа выбрала этот миг, чтобы пробить периметр, принеся в жертву пламени несколько особей. Сумасшедшим тварям было уже всё равно. Чешуйчатые лапы выживших схватили Серену.

Волшебница выкрикнула заклятье, пропустившее ток через двух коснувшихся её существ. Им на смену пришли другие четверо и вытащили волшебницу за периметр угасшего круга. Испуганные крики Серены нельзя было расслышать за бесконечным победным воем кво-тоа.

Трое из щупалец Гефсимета устремились к Рейдону. Его умение позволило уклониться от двух. Третье задело монаха — так сильно, что выбило его из оборонительной стойки, и даже настолько сильно, что он едва не выронил Ангул.

Используй меня, пока тебя не убили, прозвучала безмолвная мольба Ангула в сознании Рейдона.

– Использую, - пообещал Рейдон. Он сумел снова сомкнуть обе руки на рукояти.

Монах снял свою мысленную блокаду, полностью открываясь воздействию меча. Боль, даже в ступне, пропала, и беспокойство за судьбу Ануши и остальных было забыто. Единственная мысль пылала в его мозгу: смерть Гефсимету. Клинок Лазури триумфально полыхнул в его неожиданно радостной хватке, его звёздно-синий огонь воспламенил и вскипятил стоячий, сырой воздух пещеры.

Потом щупальце обвилось вокруг груди Рейдона. Монаха подняли в воздух и затрясли, как терьер трясёт крысу, чтобы сломать ей шею. Но Ангул был словно якорь, и Рейдон черпал равновесие из меча, хотя его кровь металась взад-вперёд между ногами и головой. Он обрушил меч на щупальце.

Импульс презрительной силы из щупальца с Сердцем Снова опередил его удар на долю секунды, едва высветив силуэт Гефсимета зеленовато-чёрным сиянием.

Вместо того, чтобы погрузиться в щупальце, Ангул отскочил от скользкой плоти, как от адамантина. Монах опять едва не выронил меч.

Ангул пришёл в ярость. Рейдон почувствовал, как клинок потянулся внутрь себя, а возможно — и к Символу монаха в поисках дополнительной силы. Рейдон позволил ему получить всю энергию, которую требовал клинок.

Он поднял Ангул, и бело-голубое сияние клинка стало вдвое ярче. Лазурный рассвет в первый и последний раз просиял над пещерой. Вместе с Ангулом они сказали:

– Любая порча будет уничтожена.

Монах ударил и рассёк схватившее его щупальце. Он начал падать вместе с отрубленным куском.