Чумная Полли и маскарад
Шрифт:
Проехав шесть остановок, Вик сошла на Прощальной улочке и направилась к громаде музея. Паровик, громко свистнув на прощание, медленно направился в сторону Ривеноук, штурмуя очередную гору.
Вик замерла на крыльце музея, неспеша внутрь.
Только осенью бывает такой особый, прозрачный воздух, пахнущий кострами и прощанием… Жаль, что сейчас даже тут поздняя осень, иначе все было бы в тонких шелковых паутинках летящих куда-то прочь пауков, и солнечные лучи танцевали бы в этих нитях яркими зайчиками, какие бывают, стоит прищурившись посмотреть на небо. Вик грустно улыбнулась — Аквилита, несмотря
Вик в компании со спящими мраморными львами, которыми был украшен вход в музей, обвела взглядом городок. Отсюда Аквилита была видна почти полностью, во всяком случае центр.
Заросшие лесами Поля памяти, сейчас горевшие алыми кострами рябин и многочисленных кленов. Только желающих гулять и любоваться их огненной красотой не было: Поля — закрытая зона. Вдоль Полей, вплоть до далекого отсюда океана, шли относительно бедные улочки — никто не хотел жить рядом с Полли. Пожалуй, мраморная громада музея была самым дорогим зданием у Полей. Дальше, по мере удаления от закопанной старой Аквилиты дома становились богаче и красивее, больше и выше, перемежаясь с многочисленными парками и аллеями. Тут любили зелень, не то, что в Олфинбурге. Широкая Ривеноук скорее угадывалась, чем была видна — в дельте был квартал Золотых островов, и было непонятно, где еще город, а где уже река с домами, стоящими практически в воде. Том вчера предлагал повеселиться там вместо площади Танцующих струй. Там лодки, там песни, там рвущиеся струны гитар… Там царит любовь и романтика, и Вик с Томом туда совсем нельзя.
Вик все же потянула на себя тяжелую дверь музея. Хватит минутки отдыха, у неё еще есть дела.
Холл музея встретил теплом и особым, музейным запахом — пыли, благородной старости и почему-то машинного масла. Впрочем, почему пахло последним, Вик скоро узнала, стоило ей подойти к высокой стойке, из-за которой тут же выскочил молодой мужчина лет тридцати в простом костюме-тройке:
— Добрый день, эээ… — он на миг замер, не зная, как понять сословное положение Вик — она спасла его, представившись:
— Нерисса Ренар.
— Жан Ришар к вашим услугам! Чем могу помочь? — за его спиной находилась большая ниша с вычислительной машиной, в которой сейчас угрюмо копались, меняя лампы, двое техников в рабочих комбинезонах цвета индиго. Вик поджала губы — кажется, здесь распечатать снимки с фиксаторов не удастся.
— Ваш вычислитель…
Ришар извиняюще развел руками в стороны:
— Простите, он не работает. Сломался еще дня три назад, с тех пор поломку никак устранить не могут… Может, что-то еще? Я могу вам предложить экскурсию по старой Аквилите? Или показать вам музейные залы?
Вик вежливо улыбнулась мужчине:
— Я бы хотела посмотреть портреты Чумной Полли. Говорят, они хранятся в музее.
— Да, конечно, с вас две летты, нерисса. За эту плату вы можете осмотреть всю экспозицию музея. Тут хранятся невероятные сокровища!
— Спасибо… Мне будет достаточно портрета Полин… — Вик спешно достала
— Пойдемте за мной… Я покажу вам…
Пройдя через две почти полупустые залы, в которых были лишь портреты на стенах и пара скульптур, Вик замерла на пороге следующего помещения. Оно почти полностью было занято большим макетом города. Там лишь вдоль стен были узкие проходы.
Ришар гордо объявил, излишне громко в царившей в музее тишине:
— Это макет Аквилиты, проект Городского архива под эгидой Городского совета и лер-мэра лично… Хотите, я вам его покажу?
Вик скользнула взглядом по игрушечным домам и паркам — все это, только вживую, она уже видела на ступеньках крыльца:
— Нет, спасибо. Меня интересует Полли…
Ришар рукой указал на одну из стен:
— А портреты Полин Дюбуа как раз перед вами… По центру прижизненный портрет, два других — уже вольная интерпретация проклятия Аквилиты… Художники утверждали, что лично сталкивались с Чумной Полли… Остальные картины уже не столь достоверны, являясь плодом фантазии художников. История Полли и её смерть многих вдохновила на творчество…
Вик замерла, рассматривая небольшой прижизненный портрет. По поводу лица она была не уверена, а вот одежда ночной Полли была точно такой же, как на портрете. Кто-то очень постарался, чтобы изобразить над площадью Танцующих струй Чумную Полли…
Маленькая, испуганная девочка, с чумазым, остреньким личиком, на котором жили только глаза. Она забилась в уголок пустой комнаты, прижимая к себе игрушку. Следов болезни еще не было видно или художник пожалел девочку.
Странно, что кто-то в чумном квартале нашел в себе силы рисовать. Странно, что кто-то в чумном квартале вообще заметил эту девочку. И самая главная странность — кто-то же вынес из чумного квартала портрет.
Ришар, не замечая задумчивости Вик, продолжал гордо вещать, что портрет Полин принадлежит кисти знаменитого Пьетро Ваннуччи, пропавшего в ту самую эпидемию чумы.
—…полотно было найдено в катакомбах инквизитором Антонио, изучавшим проклятье Аквилиты — так оно называлось на тот момент. Тогда с 2445 по 2448 годы от Явления Созидателя чума три года подряд возвращалась в Аквилиту в каждую поминальную луну. Инквизитор Антонио сам стал жертвой Чумной Полли, успев перед смертью раскрыть суть проклятья…
Под портретом Полин стояли несколько витрин, и Вик, думая, что там лежит что-то из вещей Полли, подошла к ним. Только витрины были пусты. В одной из них сохранились надписи, выгравированные на медных табличках: «известняк», «мрамор долины Ветров», «мрамор венсанский»…
— Нер Ришар? — Вик обернулась к своему невольному экскурсоводу, который тут же прекратил восхвалять работу кисти Санса, написавшего картину с Полин, гуляющей по улочкам Аквилиты. — А что случилось с экспонатами?
Он грустно улыбнулся:
— Кража случилась. Луны три назад. Воры проникли и украли всю геологическую коллекцию.
— Дорогая была? — в Вик проснулось привычное любопытство.
— Да нет, в музее есть экспонаты и гораздо дороже. Те же картины Полин…
— И что же тут было? Может, что-то редкое или необычное?