Чумной мор
Шрифт:
«Алекс, перезвони сразу, как проснешься. Я переживаю. Люблю», — таким было письмо Тиссы. Девятое по счету. Десятое лаконично извещало: «Лечу к тебе».
Самое последнее пришло от Эда десять минут назад: «Мы все летим к тебе».
Допить кофе я не успел. Просигналил звонок двери, и экран вывел лица соклановцев: хмурые и сосредоточенные. Даже вечно улыбающийся Малик выглядел озабоченным. Мое настроение было не лучше, но все же я обрадовался их появлению: мы все еще вместе.
Позволил двери открыться. Тисса бросилась мне на шею, Эд отрывисто кивнул, Ханг одними губами произнес: «Привет». Малик похлопал
Ребята топтались за порогом, не зная как себя вести. Все они, кроме Тиссы, были у меня впервые. Тисса выглядела виноватой. Она закусила губу, вздохнула и заговорила первой:
— Алекс, извини, что привезла всех к тебе. Но, кажется, это ситуация из разряда чрезвычайных.
— Правильно сделала. Народ, извините, что не отвечал. Я до этого двое суток не спал, и вчера, только вывалившись из капсулы, рухнул в кровать и вырубился намертво. Только проснулся… Э… Проходите. Родителей нет дома, так что можем остаться и обсудить все здесь.
Я провел их в гостиную, делившую в нашей квартире одно пространство с кухней. При обычных обстоятельствах, уверен, они бы стали крутить головами, осматривая жилье, но сейчас траурной процессией переместились за мной и расселись.
Тисса заняла место на диване. Она выглядела несколько потерянно, да и оделась непривычно женственно: еще не платье, но уже не бесформенный балахон, а обтягивающие длинные ноги джинсы и узкая футболка, оттопыренная в интересных местах. Ханг Ли, отодвинувший кресло так, чтобы ноги не упирались в столик, едва в нем умещался. В другом раскинулся Эд Родригез, как обычно, в шортах и майке, не скрывавшей мощные плечи и бицепсы. Смуглый Малик, оседлавший барный стул, рядом с парнями выглядел совсем юнцом — узкое вытянутое лицо, общая худощавость и по-девичьи длинные ресницы.
Тобиас, в своей нелепой маскировке, одетый в дешевое барахло из «Уолмарта», топтался, пока не нашел себе место прямо на полу — сел, скрестив ноги. Да, места в нашей маленькой квартирке не так уж много. На помятой черной футболке парня было написано «Мне нужно больше личного пространства», а сверху красовался крупный логотип «Искажающих реальность», еще одной игры вроде «Дисгардиума», только на тему космоса.
— Кофе? — предложил я. — Может, кто хочет перекусить? Понятно. Начну с самого главного: я не потерял персонажа, как и статус «угрозы».
Ханг треснул Малика в бок:
— Я же говорил! Нашего Алекса так просто…
— Погоди, Ханг, — перебил я. — Давайте по порядку. Мне для полноты картины не хватает информации. Что произошло после моей смерти?
— Мы с Краулером воскресли за храмом как раз в тот момент, когда ты прыгнул и попал в AOE босса. Утес лег сразу после…
— Да, босс отрубил контроль и долбанул какой-то хренью, — подтвердил Тобиас. — Я улетел на рес.
— Воскрес?
— Нет, это же вторая за сутки смерть была.
— Э… Не понял…
— В большом Дисе после первой смерти возрождаешься моментально, как и в песочнице, — начал объяснять Эд. — Но вот после второй воскрешения надо ждать час. После третьей — уже двенадцать, после чего счетчик обнуляется. Для Утеса то была не первая смерть за день, поэтому он просто вышел из игры.
—
Услышанное было из разряда того, что знали все. Кроме меня, даже если я об этом и читал, мог просто забыть, как о не самом существенном.
— Расскажу, что мы успели увидеть до того, как свалили оттуда, — заговорил Ханг. — Все работяги воспользовались экстренным выходом. Остались только Патрик и кобольды. Они сломя голову рванули в джунгли, прямиком в пасть Монти, но мы с Эдом догнали, цепанули их глубинкой и перетащили в Глендейл. Это тот городишко, где мы качались до твоего выхода из песочницы. Тамошние жители не очень доброжелательны к нелюдям вроде кобольдов, поэтому их мы отвели в пещеры возле города, а Патрик… Ну, ты знаешь.
— Нашел таверну и остался там жить?
— Вроде того, — улыбнулся Эд. — Я подкинул ему сотню голды, хватит надолго. Что ты там говорил насчет кофе? — Парень заинтересованно оглянулся в кухонную сторону комнаты, откуда все еще тянуло ароматом свежемолотых зерен. — Да и пожрать бы…
— Ага! — хором воскликнули Малик и Ханг.
По Утесу, сглотнувшему слюну, было видно, что и он бы не отказался, но слишком скромен, чтобы это признать. Вообще, в реале парень казался полной противоположностью своей виртуальной ипостаси: зажатый, конфузливый, косноязычный. В Дисе он преображался.
Я поднялся, чтобы приготовить пару больших пицц и разлить кофе, но меня опередила Тисса.
— Давай я, — сказала она. — А ты пока ничего не рассказывай!
— Ух ты! Малышка Тисса у Алекса чувствует себя, как дома! — воскликнул Ханг. — Так у вас все серьезно, ребята?
— Кажется, нам стоит готовиться к маленьким Скифам, — озабоченно покачал головой Малик.
Обстановка разрядилась. Перешучиваясь и подстебывая друг друга, мы пообедали, а я рассказал все, что увидел после смерти персонажа, включая то, что у соклановцев теперь есть выбор: остаться со мной, сменив фракцию, или выйти из клана.
— О чем ты? — возмутился Ханг. — Мы с тобой это начали и останемся до конца!
— Мне так даже больше нравится, — пробормотал Тобиас. — Вся эта тема со Спящими какая-то мутная, а Бегемот… Твари кошмарнее я никогда не видел.
— Думаешь, Чумной мор симпатичнее? — хихикнула Тисса.
— Нет, но мы его не видели, — пожал плечами Тобиас. — Может, и не увидим. Какая разница? Люди играют за разные расы, главное — прокачка.
— Кстати, а каково это, быть под контролем разума? — поинтересовался я, вспомнив, что я теперь вассал Чумного мора. — Ты собой не управлял или как это вообще выглядело?
— Странное чувство… Знаешь, как будто вы на самом деле стали мне врагами! Не, умом-то я все понимал, но ощущал другое. Хотя, может, просто показалось. На самом деле я потерял управление телом. Все кнопки способностей стали неактивны, так что я в любом случае не смог бы ничем помочь.
Слова Утеса были не тем, что я хотел услышать. Если «вассальство» подразумевает нечто подобное тому, что было с Тобиасом, игра для меня закончена. Но все же я продолжал надеяться, что меня ждет что-то иное. Да и последние слова Бегемота не выходили из головы. Все-таки божество — игровой ИскИн, осознавший себя как личность, и говорить просто так, чтобы поддержать меня, он бы не стал. Возможно, у него действительно есть какой-то план.