Чумные Псы: Игра в надежду

Сойка Кэйн

– Прошу вас, – демон отодвигает кресло от небольшого, рассчитанного максимум на двоих столика.

Господин Серрави явно не собирался принимать гостей.

– Фруктов? Вина?

– Эррис, если можно. И да, пожалуй фруктов.

Она смотрит на хлопочущего вокруг неё Иктера и пытается понять, куда пропал тот холодный тёмный, которым он был ещё полчаса назад. И ладно бы он изменил свое поведение только ради информации! Но нет, его глаза… В них светится что-то, похожее на желание защитить.

Может быть, он потерял

кого-то? Ребёнка? И доверчивая девушка, не желающая держать дистанцию, стала неплохой заменой?

Серрави тем временем принёс ей заказ, устроился на втором кресле, глядя то на эррис, то на девушку, с лёгкой насмешкой.

– Вы-то где его попробовать умудрились? – удивляется Птица, делая первый глоток.

Демон неопределенно крутит рукой:

– Я побывал во многих местах.

– Надеюсь, хотя бы в некоторых из них у вас была возможность отдохнуть.

– Увы, – хмыкают ей в ответ. – Но я не так важен.

– Да, вы хотели поговорить о Темнейшем.

Иктер подаётся вперёд.

– Я могу видеть связь с ним на вашей ауре, – предупреждает он. – Не стоит пытаться подбирать слова.

Птица кивает. Так даже проще.

– Надеюсь, никто другой её увидеть не сможет.

– Только не светлые. И тёмных с такой способностью исчезающе мало.

Девушка делает зарубку в своём сознании, но тут же отвлекается на глаза Иктера – в них горечь мешается с надеждой и мольбой.

Уточняет:

– Что вы хотели спросить?

– Какой он?

Птица берет гроздь винограда, откидывается на спинку кресла. Серьёзно задумывается.

– Сломанный. Это приходит в голову в первую очередь. Однажды его переломали настолько, что теперь ему приходится восстанавливать себя по осколкам.

Иктер зажмуривает глаза, тяжело дышит. Птица не выдерживает, подходит к нему, осторожно обнимает, гладит по уложенным в необычную причёску волосам. Просит Яна перестать копать информацию об этом существе. Он всего лишь боится. С кем не бывает.

Ян соглашается даже с облегчением: дел у него предостаточно и без этого.

Серрави поднимает голову, и на миг кажется совершенно беззащитным. Но Птица знает, что сейчас он снова вернёт свою броню, и отступает, возвращается на свое место, крутит в пальцах так и нетронутую веточку винограда.

– Он хоть иногда бывает счастлив? – голос у демона надтреснутый и хриплый.

– Не знаю, – девушка вздыхает. – Скорее всего, нет. Но иногда, очень редко, он смеётся. И с трудом, он начинает понимать концепцию заботы. Не думаю, что я могу рассказать вам больше.

– Вы рассказали главное, – шелестит демон. – Благодарю вас.

Птица кивает, наконец срывает виноградину – просто чтобы забить мерзкий, горький привкус во рту.

– Вы действительно верите в то, что мир возможен? – вдруг спрашивает Иктер.

Для ответа на вопрос девушке не нужно думать ни секунды:

– Да.

Демон усмехается, но больше ничего

не говорит. До самого утра они сидят в молчании.

***

Ксень подрывается с рассветом – хотя и помнит, что проспать нереально, но привычка берет свое. Видит, что Птица с потерянным видом сидит на краю своей кровати. Слишком потерянным и каким-то задумчивым. Рыжая подавляет желание закатить глаза, и осторожным шепотом интересуется:

– И что у нас случилось на сей раз?

– Да так, поболтала с Иктером. Жалко его, – девушка вздыхает. – К вечеру снова к нему пойду. Видела бы ты, как он меня обхаживал. Чую, потерял кого-то. Да ещё и Сайлент…

Ксень нашаривает свою обувь:

– Значит, Иктер потерял близкого на войне, отсюда и ненависть к светлым. Что же, вполне понятно. А Сайлент… Стоп! Потом! Потом расскажешь!

– Я понятия не имею, терял он кого-то или нет, – качает головой Птица, но оказывается проигнорирована.

Рыжая трясет сонной головой и остро желает кофе, который и заказывает у повара. А потом наседает на сестру с новой силой:

– Сайлент не убежит, а вот у нас сегодня занятия начинаются. Ты смотрела в расписание, моя хорошая?

– Не-а. Я наверное для начала ещё посплю, все равно тут время не идёт. А то полночи колобродила. Одно, другое. Да и Ян говорит, что волноваться не стоит. А если уж Ян так считает…

Девушка устало валится на кровать, на всякий случай нашаривает листок с расписанием, но отрубается быстрее, чем успевает что-то прочесть.

Ксень качает головой и начинает паковать тетради и учебники, она-то свое расписание видела, и учиться она намерена хорошо. Все же, не одной дипломатией государства строятся, знания тоже сила. Заказывает себе легкий завтрак и топает в ванную, жуя на ходу, благо оба соседа дрыхнут, как младенцы. Когда она с мокрой головой, в футболке и шортах вываливается обратно, Артур уже не спит. Он изучает свое расписание, и явно прикидывает, что ему понадобится.

– Сколько уроков? – спрашивает Ксень. – И да, доброе утро. Есть будешь?

– Восемь, – немного потерянно отвечает парень. – Нет, пока не буду.

– Если вы не заткнитесь, я кину в вас ботинком, – сообщает Птица.

Ксень делает Артуру знак умолкнуть, пакует рюкзак и выскальзывает за дверь. Сестре надо поспать, а ей пора идти учиться.

Книжный червь/Что есть истинный наследник?

Когда Птица просыпается, в комнате ожидаемо никого. Она с чувством зевает и ползёт в душ. Под прохладной водой голова кажется уже не такой свинцовой, так что девушка шлепает босыми ногами к синтезатору и требует себе кофе. А потом ещё эрриса: вчерашний день её хорошо вымотал, а энергии явно понадобится много. Заглядывает в расписание, и тут же поперхивается: первой же парой стоит стихийная магия. И учитель, конечно же, Иктер Серрави.