Чумные
Шрифт:
Ванесса со своим учителем остановилась у крошечного заборчика перед домом гробовщика. Его, казалось, смогла бы перепрыгнуть и крыса - черенки едва доставали до колена. Посередине забора втиснулась калитка. Такая же крошечная. Ванесса подумала, что калитка больше подошла бы для кота. И она бы точно не стала нагибаться, чтобы открыть ее. Пнула бы ногой или попросту перешагнула. Однако входить в чужой дом без приглашения считалось вульгарностью даже тут, на Зеленом берегу. Дом вообще был особым местом для семьи, святыней, в которую никому не
Между Филиппом и духовными лицами было не больше десяти шагов, точно между ними расположилась приоткрытая дверка, пародия на калитку. Алхимик не удивился, даже когда Мартин стал нервно поглядывать на него и на Ванессу. Так продолжалось еще с минуту, а потом священник все-таки смог удивить лекаря. Он, оставив своего слугу с кадилом и коробочкой ладана, быстро зашагал к лекарю и его ученице. Чересчур бодро для старика, которому уже минуло за шестьдесят.
Его вид не предвещал ничего доброго.
– Что, и вас, стало быть, малой позвал?
– Проскрежетал голосом Мартин. Такой уж был у него голос. Очень часто он дрожал, почти скрипел, как плохо смазанная дверная петля.
– И нас позвал. Только, видимо, уже другой малой.
– Ответила первой Ванесса.
– Со светлыми волосами и такими же светлыми карими глазами.
– Ба, да откуда ж я знаю, кто меня позвал? Думаешь, я вижу в ночи, у кого какие глаза? Ну да твоя правда. Их двое у господина могильщика.
– Значит, кто-то должен быть дома.
– Привлек внимание священника Филипп.
– И вам бы следовало войти и успокоить его семью. Начать ритуалы. Вас ведь зачем-то позвали?
– Ты передо мной не умничай, сопляк!
– Потряс рукой Мартин.
– Не учи деда уму-разуму, покуда сам не прожил, сколько я. А не вошли мы, потому как некому впустить!
– Как это - некому? Кто-то же должен быть.
Священник не заметил настороженности в голосе Филиппа.
– Тьфу! Еще умничать собрался перед дедом! Как по-твоему, раз мы тут глотки рвем и нам не открывает никто, да не то, чтобы не открывает, ни одна собака не высовывается, то, стало быть, там и нет никого?
– Логично.
– Вот и не говори тогда. А то "должен быть, должен быть"! Мало ли, кто что кому должен. Их нету, и все тут. Только жди теперь, пока появятся.
– Ну что ж, подождем.
– Вот и подождем. Порознь.
– Дед сплюнул и вернулся к слуге. Он наблюдал за сценой с напряженным интересом, но увидев, чем все закончилось, расслабился, интерес в его глазах потух.
– Несносный дед этот священник.
– Пробурчала себе под нос Ванесса.
– Невежа, а еще других учит и говорит помолчать.
Филипп ее услышал.
– Характер у него как у любого деда. Абсолютно такой же, как у многих. Он может быть и добрым, и сердитым. К тому
– Ну да.
– Фыркнула Ванесса и недоверчиво взглянула на лекаря. Потом на Мартина, который что-то говорил послушнику вполголоса.
– Не нужно сарказма, девушка. Это не худший тип людей. Пусть он костный, он не самый плохой. Простой деревенский дед.
– Да? А почему он тогда такой несносный, вы объяснить можете?
– Он священник. Священники не любят алхимиков, ненавидят лютой ненавистью.
– Я пыталась наладить контакты с ним, не подумайте. Пыталась что-то объяснить и утрясти недопонимания. Но он твердолобый, как кабан. Его лоб из баллисты не пробьешь.
– Престарелый священник-старообрядец из деревни. Невежа, как ты сама выразилась. Как ты думаешь, спорить с ним - благодарное занятие? И тем более - разубеждать его в его собственных предрассудках? Если ты убедишь его в своей непогрешимости и в моей тоже, то ты сможешь уговорить горный хребет перейти на другое место. Скажем, на болото.
– Почему на болото?
– Просто так спросила девушка.
"Интересно, это ее вечное любопытство или ей просто не хочется стоять в тишине?" - усмехнулся про себя Филипп. И с удовольствием ответил:
– Просто. Не люблю болота.
– Там растет много ценных растений. Чертов Палец, к примеру.
– А еще чернолист, корни которого пахнут... Так себе, когда его выдергиваешь из земли. Не говоря уже о том, что на этот запах сбегаются все окрестные падальщики и трупоеды.
– Вы видели трупоедов? Расскажите. Пожалуйста.
"Ну, тут точно любопытство".
– Рассказывать особо нечего. Под Маракатом есть огромный склеп старых времен, там хоронили людей, чтобы эпидемии не распространялись по городу. В наше время используется только десятая его часть, остальная заброшена и никем не используется. Один раз я спускался туда вместе с солдатами. Я тогда еще не увлекался спагирией, был кем-то вроде искателя древних могил. Еще в юности. Тогда я поглядел на трупоедов. Мерзкие создания.
– А на что они похожи?
– На черного, как смоль, человека тонкими длинными конечностями с лишним суставом в каждой. По виду еще как-то похож на человека... Если смотреть на труп. А стоит увидеть живого гуля, понимаешь, что ничего человеческого в них нет. Бегают как пауки. Бегут от яркого света и больших групп вооруженных людей. Они не нападают, если им грозит опасность.
– Как волки?
– Волки умные. Они не нападают, если кому-то из их стаи угрожает смерть или рана. Налицо забота о сородичах и понимание социума. Трупоеды больше похожи на рой трусливых пчел-убийц. Каждый хочет есть и действует по-отдельности. Они думают только о своих жизнях и голоде, а в стайки сбиваются, потому что так меньше шансов умереть. Поэтому они либо не нападают, либо нападают на слабого стаей. Тупые твари, но страшные.