Чумовой сюрприз для Лондона
Шрифт:
— На. — Я протянул пластиковую карточку.
— А код доступа?
— После того, как посмотрю.
Она сказала, я ввел. Документы. Отсканированные документы. Их много — читать не перечитать. На английском, немецком, японском. Какие-то формулы. Фотографии. Списки фирм. Какова здесь доля правды?
— Держи пин-код. Поехали за бумажными носителями информации.
— Еще карту.
— На, шантажистка! Код — после.
— Ничто так не рождает доверие, как предоплата.
Пока ехали, я скопировал информацию на свой накопитель информации.
Через час у меня в руках были копии. Попутно я скопировал и
— Остальные деньги?
— За что?
— За информацию.
— Ты уверена, что она подлинная?
— Конечно. Отец говорил, что это спасет Россию.
— Знаешь, сколько спасителей каждый год объявляется?
— Но папа…
— Папа твой мертв. Обидно. Я бы задал ему много вопросов. По каждой бумаге. По каждой запятой.
Потом я заполучил бумажные носители.
— Если я найду еще какие-нибудь бумаги, как мне с вами связаться?
— Никак, девочка. Мой совет. Беги. Как можно быстрее и дальше. И если не я, а кто угодно другой спросит у тебя про эту информацию или про сегодняшнюю ночь, знай, они пришли за твоей жизнью. Чем быстрее ты забудешь, тем дольше будешь жить. Беги.
— А как же похороны?
— Поезжай быстро домой в Берлин и жди. Пройдет какое-то время, пока опознают тело, с тобой свяжутся и тело привезут. Но на твоем месте я бы не признавал, что он отец. Слишком легко тогда прослеживается связь. А установить, где ты была ближайшие двое суток, — раз плюнуть. Вывод — беги, рви все прежние связи. По крайней мере, лет на пять.
— Зачем вы меня пугаете? — Она снова начала размазывать сопли и слезы.
— Я не должен тебе это рассказывать. Но коль ты мне помогла, то я могу дать тебе лишь совет. Воспользуешься ты им или нет — твои проблемы. Зайди в магазин, купи все, что тебе понадобится в дороге, залей полный бак бензина и уезжай — из страны, из Европы. Прощай!
— Мы еще увидимся?
— Не думаю. Если ты случайно увидишь меня, не подходи. Это может быть опасно. Если ты мне понадобишься, я сам тебя найду.
— Как?
— Все гораздо проще в этой жизни, чем ты можешь себе представить.
Я вышел в ночь. Район студенческого городка. Народу много — молодежь гуляет, шумит. Здесь я в толпе. Ушел в тень, стою, наблюдаю. Инна тронулась. Люди ходят, смеются, им весело и хорошо. Надо что-нибудь перекусить.
На стоянке сажусь в такси и еду в центр. Покрутившись там минут двадцать, беру другое такси и еду в другой конец города. Небольшое кафе. В нем сидит усталый разночинный народ. Почти все столики заняты. Заказ, яичница с беконом и два пива. Уткнув нос в кружку с темным пивом, думаю.
Очень насыщенный денек у меня получился.
По телевизору показывают местные новости. Звука почти не слышно. Но две разрушенные квартиры — в центре внимания. Идет бегущая строка. Версий у журналистов много. И терроризм, и месть. Много чего еще. Показали мельком обугленные тела. Лежат ровно. Значит, сожгли уже трупы. Когда человек живой, то руки и ноги в полусогнутом состоянии. «Поза боксера». Кто-то профессионально сработал.
За соседним столом беспокойно вертится мужчина. Сначала он меня насторожил. Потом я понял, что ему просто скучно, хочется общения. Все заняты разговорами в своих компаниях, в зале один лишь я. Вот он ко мне и оборачивается. Мне не до него. Нужно мысли в порядок привести.
— Извините, я вам не помешаю? —
Я пожал плечами, запихивая кусок яичницы в рот.
— Меня зовут Александр, — представился он.
С набитым ртом я назвал свое имя. Но ему было все равно, как меня зовут, точно так же, как и мне, как его зовут.
— Вы ужинаете?
Кивнул и сунул нос в кружку.
— А у меня сегодня день рождения! — тоскливо произнес он.
— Поздравляю.
— Спасибо. Вы думаете, что я неудачник?
Я снова пожал плечами. Какая мне разница, мужик, удачливый ты или неудачник. Мне бы побыстрее закончить трапезу и уйти. Хотя так хорошо. Жаль, что в Германии запретили курить в кафе. На улицу надо выходить.
— Мне исполнилось 48 лет! И, знаете, я вывел формулу! Оказывается, нашей жизнью правят несколько цифр!
Мне еще пьяного сумасшедшего не хватало! А то, что он был пьян, не вызывало никаких сомнений!
— Вот, смотрите.
Взял салфетку, стал рисовать цифры.
— Все говорят, что наша жизнь циклична и период равняется 12. Когда вам исполняется 12 лет, то вы входите в пору переходного возраста. Думаю, это не случайно. Доводим число «12» до простого. Складываем 2+1=3. Потом идет 24 года. Ученые спорят, что клетки организма обновляются один раз в 24 года. Но кто-то говорит, что раз в 20 лет. Полностью они заменяются. Но мне больше нравится, что раз в 24 года. Так вот, складываем 2+4=6. Так у нас вырисовывается ряд простых чисел 3 и 6. А потом наступает 36 лет. Возраст, когда мы должны умереть. Так природой заложено. Когда наши предки еще лазили по деревьям, то запас прочности мужчины закладывался на уровне 36 лет. Он в это время считался глубоким стариком. Если он начинал охотиться, становился мужчиной в 12 лет, а в 24 года он был уже опытнейшим воином, если доживал до этого возраста, то в 36 лет уже мертвый воин. А мне уже 48 лет. 4+8=12. 1+2=3. Я снова вернулся на начало жизненного цикла. И все у меня впереди! И клетки должны обновиться во второй раз полностью. Вы понимаете, о чем я говорю? Нами управляет цепочка простых чисел! 3, 6, 9!
Похоже, он очень гордился своими математическими выкладками.
На салфетке были нарисованы цифры 6 и 9. Цифры-перевертыши. Точно так же, как сегодня — кто-то был перевертышем, кто-то знал о встрече, кто-то знал… Знал почти все, знал систему изнутри, но… плохо знал меня.
Командиру было известно о предстоящей спецоперации. Интересно, все или только в общих чертах? Он хорошо знает меня, то, что я способен на импровизацию, а не на слепое следование инструкции? Что я стал доверять интуиции? Что могу поступать не как профессионал до мозга костей, а порой, под действием шестого чувства, поступать не профессионально, но эффективно?
Незнакомец пошел по второму кругу. Настаивал, чтобы я разделил его восторги по поводу его гениального открытия. 3, 6, 9. На его взгляд, магические цифры. И все в мире связано с ними. Даже все события подчиняются этой математической модели. Все события в мире, от глобальных до мелочи, связаны между собой именно в этой последовательности.
Я смотрел на эту салфетку и на его черточки, где он пьяно пытался подтянуть и объяснить приход Гитлера, Вторую мировую войну, кризис в современной Европе именно этими числами, и думал о том, что мне лично по душе иной расклад: «Тройка, семерка, туз!»