Чувства под запретом
Шрифт:
— С кем ты разговариваешь? – резко спросил я, чувствуя, как пульс учащается.
Мужчина вздрогнул, услышав мой голос и застыл пару секунд.
–Да так. Разговариваю со своим знакомым, – выпалил он нервно, явно не желая говорить с кем именно говорит.
–Дай телефон. Я хочу поговорить с этим знакомым, который знает моего сына, – мой голос дрогнул. Мне необходимо услышать её голос. Я нуждался в этом больше, чем в кислороде.
Пётр неуверенно протянул мне телефон, я сразу выхватил его, будто от этого зависела моя жизнь. Прочистил горло
– Здравствуй, Лена.
Мой желудок скрутился от нервов, пока я ждал, что она ответит. Мои нервы натянулись сильнее. Последовала тишина, такая глубокая и тревожная, что она поглотила все, кроме болезненных ударов моего сердца.
Прошу! Ответь! Хотя бы одно слово! Не молчи!
Моя рука задушила телефон, пока я ждал её ответа. Его не последовало... лишь мучительная тишина, которая меня разрывает изнутри. Секунды казались вечностью, и каждый момент поджимал сердце, углубляя напряжение в комнате. Внутреннее напряжение достигло своего пика, словно нитка на грани разрыва.
– Не молчи... прошу, – не выдержал первым. Я не узнавал свой голос со стороны. Втянул дрожащий воздух и провел рукой по волосам. Я не думал, что способен так сильно скучать по кому-то. Но это так, и я скучаю. Я чертовски сильно скучаю!
Хочу видеть её. Хочу спорить с ней. Хочу смотреть, как она краснеет, когда я близко подхожу к ней. Хочу слышать её голос. Я хочу всё! Хочу всю её!
Мое сердце заколотилось, быстро и сильно, до синяков, а потом и вовсе остановилось, когда Лена просто отключилась. Она, чёрт возьми, взяла и отключилась. Дыхание вырвалось из моих легких. Ей было так сложно хотя бы поздороваться со мной? Я настолько противен?
Я вернул телефон Петру и вышел, не обращая внимания на его любопытный взгляд. Во мне бушевал целый шторм эмоций и мне нужно было выпустить всё на волю. Для этого отлично подходила боксерская груша.
Я отправился в спортзал. Мне нужно куда-то себя деть.
По руке словно растекается жар. Сжав кулак и ударив по груше, я оставляю едва заметный след на кожаной обивке. Делаю это снова и снова, мои удары набирают силу, потому что у меня в голове полный хаос, я зол и в смятении…И не знаю, что делать, чтобы почувствовать себя лучше. Я не могу остановиться, все мое внутреннее состояние выбивается наружу через мои кулаки.
Она отключилась! Не захотела даже поговорить со мной! Забыла уже меня? Нашла себе очередного парня? Уехала, даже слова не сказав! Ладно мне не сказала, но даже Никите! Так трудно было оставить сообщение? Трудно было ответить мне? Упрямая чертовка!
Втягиваю воздух сквозь сжатые зубы, наконец-то отвожу локоть назад и наношу более ощутимый удар. Я стискиваю челюсти, переполняемая внезапным приливом энергии. От злости мое тело разгорячается, и я продолжаю бить. Снова и снова. Хочу выкинуть её из своей головы.
Я ненавижу, что так далеко от тебя! Я ненавижу,
Я продолжаю бить и пинать боксерскую грушу со всей яростью. Почему мной управляет эта маленькая заноза? Никак не получается вырвать её. Готов лезть на стену от безысходности. Готов сорваться и позвонить девушке, наплевав на все препятствия и обстоятельства. Я рассержен. На неё и на себя.
— Так и знал, что найду тебя здесь, – отвлек меня Андрей.
– Что такое? – раздражённо спросил, продолжая бить. Сейчас я не в настроении разговаривать, пока не выбью всю дурь из своей головы.
– Завтра я не смогу встретиться с нашими партнёрами. Я уверен, что ты один прекрасно справишься, – сообщает мне племянник, подойдя ко мне. От него несёт алкоголем за километр.
– Может хватит строить из себя великомученика? Такими темпами придётся навещать тебя в клубе анонимных алкоголиков. Ты так жену не вернёшь, – рыкнул на него.
Неприятно смотреть, как он превращается в алкоголика. Я понимаю, что ему тяжело, но алкоголь не решит проблемы.
Андрей похлопывает по груше в том месте, куда пришелся мой последний удар. После пристально посмотрел на меня.
– Можешь колотить грушу и злится сколько хочешь, но так ты меньше по ней скучать не будешь.
Я вздрогнул, как от сильного удара.
– Что ты несёшь? У тебя уже белочка? – рычу я.
– Мне то можешь не врать. Да у тебя на лице все бывает написано, когда смотришь на неё. А сейчас злишься, потому что скучаешь и думаешь постоянно о ней, – продолжает он, игнорируя мой острый взгляд.
Я был в нескольких секундах от того, чтобы поддаться своему гневу и задушить его голыми руками. Он несколько раз подходил ко мне с разными намёками, а сейчас переходит рамки. Ещё сильнее злит, что это всё правда.
– Не действуй мне на нервы, – прошипел я. Настроение ниже нуля, а тут еще он решил достать.
– Понятно. Ты влюбился, но отрицаешь это, – усмехнулся Андрей.
– Я... я не влюбился. У меня жена, если ты не забыл.
Я провел рукой по лицу.
– Только сейчас ты не о жене думал. Ладно. Пойду пить, если захочешь поговорить, то приходи. У нас много общего... Я мучаюсь из-за старшей, а ты из-за младшей. Эти сёстры точно какие-то ведьмы, – он издал горький смешок и вышел.
Я сжимаю губы, не двигаясь с места.
Ты влюбился... влюбился!
Правда ударила меня в сердце так неожиданно и сильно, что я почти услышал треск внутри себя. Ушибленное сердце, сбитое дыхание — все это в течение одной минуты. Опустив взгляд, тяжело дышу. Мышцы живота горят. Я был уверен, что никогда не влюблюсь... Что это не про меня. А получается, что влюбился в девушку, которая под запретом для меня.
До самого вечера я разбирался с хаосом в голове. Планировал покататься по городу, но Андрей срочно позвал всех в гостиную.