Чувство долга (пер. О. Колесникова)
Шрифт:
– Почему завтра, ведь до истечения срока есть еще три дня, и у нас есть возможность выполнить свою работу.
Фоссел тяжело опустился на сиденье, услышав сказанное, вновь вскочил и схватился за рукоять, чтобы сохранить равновесие в раскачивающемся каре.
– Три недели, три дня, три минуты – какая разница? – с каждым словом его голос поднимался все выше, затем он сделал видимое усилие, чтобы овладеть собой, и продолжил: – Послушайте. Вы же ничего об этом не знаете. Вы только что прибыли, и в этом ваше счастье. А я уже давно тут и насмотрелся всяких мерзостей, которые творят здешние туземцы. И вынужден стараться быть с ними вежливым, когда они убивают моих друзей, а эти ниджордцы тем временем ждут у себя, положив палец на спусковой крючок бомбосбрасывателя. Один из них, слишком задумавшись о своем доме и об этих кобальтовых бомбах, нажмет на кнопку раньше срока.
– Садитесь,
Фоссел покачался еще секунду, потом упал на сиденье. Он отвернулся к окну и закрыл глаза, его губы дрожали. Он слишком долго находился в напряжении.
Тяжелое настроение витало в воздухе, когда они прибыли к зданию ФКВ. Настроение поражения и отчаяния. Доктор был единственным человеком, не разделявшим общего настроя. Он торопливо утащил Леа в клинику. Очевидно, у него хватало пациентов, и он был слишком занят, чтобы отчаиваться. В остальных безошибочно чувствовалась подавленность. С того момента, как они проехали через автоматическую дверь гаража, Бриона захватила всеобщая пораженческая атмосфера. Она была вездесуща, и ее трудно было не заметить.
Поев, он вместе с Фосселом отправился в кабинет Айджела. Через прозрачную стену он видел, как упаковывались записи. Фоссел теперь казался менее взвинченным – он уже не был руководителем.
Брион же отбросил всякое намерение рассказать, что он в Фонде новичок. Ему понадобилось использовать всю свою власть, поскольку его, несомненно, возненавидят за это и за то, что он собирается сделать.
– Лучше запишите, Фоссел, и распорядитесь напечатать. Печатное слово имеет большой вес. Итак: «Все приготовления к эвакуации с этой минуты прекращаются. Мы остаемся здесь до тех пор, пока нам это разрешают ниджордцы. Если операция не удастся, мы улетим, как только наступит время. С собой возьмем при этом только личные вещи, все прочее останется здесь». Возможно, вы не понимаете, что мы здесь для того, чтобы спасти планету, а не писать бесполезные бумаги. – Краем глаза он увидел, как вспыхнул от гнева Фоссел. – Как только отпечатаете все это, принесите мне… и доклады, на которых основан проект, тоже. Пока все.
Фоссел вышел, и минуту спустя до Бриона донеслись гневные возгласы упаковщиков. Повернувшись к ним спиной, он не спеша принялся открывать один за другим ящики стола. Верхний ящик был пуст, если не считать запечатанного письма. Оно было адресовано Айджелу. Брион задумчиво посмотрел на него и вскрыл.
«Айхел! Я получил официальную бумагу с сообщением, что вы прибываете для замены, и чувствую большое удовлетворение. У вас богатый опыт на этой проклятой планете, и я чувствую, что вы с помощью моих записей вполне справитесь. Я специализировался как исследователь в течение последних двадцати лет, и единственной причиной, почему ниджордцы попросили меня стать руководителем операции, были мои исследовательские способности и опыт. Я ученый, а не чиновник – никто не будет это отрицать.
Вас ждут неприятности с экипажем. Нужно понимать, что все они – добровольцы по принуждению. Часть из них религиозна, другие оказались тут случайно. Катастрофа обрушилась так внезапно, что никто не ожидал. Я боюсь, что мы слишком мало или даже вообще ничего не сделали, чтобы остановить ее. Мы не добились ни малейшего успеха во взаимоотношениях с туземцами. Это ужасно! Они не укладываются ни в какие распределения Пуассона, учитывающие дюжины различных фактов. Экстраполяция Паретто тоже не действует. Нашим полевым агентам не удается даже поговорить с туземцами, а двое из них при подобных попытках были убиты. Правящий класс для нас недостижим, а остальные держат рот на замке и уходят.
Я попытаюсь поговорить с Лиг-магтом и, возможно, это имеет смысл. Если я вернусь, этого письма вы не получите. Если нет – прощайте, Айхел. Постарайтесь выполнить эту работу лучше, чем я.
Астон Мерв.
P.S. Проблема с экипажем. Считайте, что они спасатели, но все без исключения ненавидят дисанцев. Боюсь, что и я тоже».
Брион подчеркнул важные места в письме. Придется выяснить, что такое экстраполяция Паретто, не раскрывая своего невежества. Экипаж исчезнет через пять минут, если только они поймут, что он – новичок. «Распределение Пуассона» звучало не более осмысленно. Оно используется в физике для событий, вероятность которых неизменна во времени. Как, например, период полураспада радиоактивных веществ. Из контекстов, в которых
Фальшивый кашель нарушил сосредоточенность Бриона, и он понял, что Фоссел уже несколько минут стоит перед его столом. Он поднял голову и смахнул испарину с лица.
– Кажется, ваш кондиционер не в порядке, – сказал Фоссел. – Прислать механика?
– Нет, техника исправна, это я приспосабливаюсь к Дису. Чего вы хотели, Фоссел?
Помощник бросил на него откровенно сомневающийся взгляд и положил на стол несколько папок.
– Вот доклады, в них все, что нам известно о дисанцах. Не очень много, но учитывая антисоциальные отношения на этой планете, большего добиться просто невозможно, – тут его внезапно осенила новая мысль, и он прищурился. – Наш экипаж удивлен, что туземец обратился к нам. Как вам удалось уговорить его помочь? Нам никак не удается даже поговорить с ними, а вы только приземлились и уже заставили аборигена работать на себя. Вы не можете запретить людям думать об этом, вы – чужак и вновь прибывший. В конце концов это выглядит странновато…
Он замолчал на середине фразы – Брион оглянулся на него с холодной яростью.
– Не могу ни приказать людям не думать об этом, ни приказать не говорить. Наша работа в том и состоит, чтобы вступить в контакт с дисанцами и не допустить самоубийственной войны. Я сделал больше за один день, чем вы за все это время. Мне удалось это сделать потому, что я больше подхожу для этой работы, чем вы все вместе взятые. Вот единственное объяснение, какое я могу вам дать. Вы свободны.
Белый от гнева, Фоссел вернулся обратно – рассказать о том, какой грубый рабовладелец новый директор. Они все будут его ненавидеть, но к этому он и стремился. Он не мог выдать себя. И, возможно, это новое чувство развеет атмосферу раздражения, подтолкнет людей к новым действиям, а напортачить больше, чем они уже напортачили, невозможно.
Он взял на себя огромную ответственность. Впервые со времени вступления на эту варварскую планету у Бриона появилась возможность остановиться и подумать. Он взял на себя слишком много. Он ничего не знал об этом мире и о силах, которые участвовали в конфликте. И вот теперь он сидит, претендуя на руководство организацией, о существовании которой впервые услышал всего несколько недель назад. Пугающая ситуация. Не следует ли ему отказаться?
Был лишь один возможный ответ – нет. Пока он не найдет кого-нибудь, кто сумеет выполнить работу лучше него, он останется наиболее подходящей кандидатурой. То же утверждал и Айджел. Брион чувствовал уверенность Айджела в том, что он, Брион – единственный человек, который сможет добиться успеха в этих условиях. Пусть все идет как идет. Пусть об этом его приступе малодушия никто не узнает. Кроме всего прочего, в нем говорило еще и чувство патриотизма. Айджел был анварцем и Победителем. Возможно, это всего лишь провинциальная гордость человека из огромной деревни – Анвар слишком далеко отсюда, – но честь очень важна для человека, оставшегося наедине с собой. Айджел верил в него, и он обязан оправдать это доверие.
Приняв решение, он почувствовал облегчение. На столе перед ним стоял интерком. Брион нажал на кнопку с надписью «Фоссел».
– Да? – даже через интерком в голосе Фоссела звучала холодная ненависть.
– Кто такой Лиг-магт? И вернулся ли прежний директор после встречи с ним?
– Магт – это титул, примерно соответствующий титулу благородного человека или лорда. Лиг-магт – местный руководитель дворян. У него каменная крепость в городе. Он, кажется, глава группы магтов, которые подготовили эту идиотскую войну. Что же касается вашего второго вопроса, то ответит будет: и да, и нет. Мы нашли голову директора Мерва на следующий день у входа. Вся кожа с нее была снята. Мы узнали, кто это, потому что доктор обнаружил во рту мост, который сам ставил. Понятно?
Попытка держать себя в руках провалилась: последнее слово Фоссел выкрикнул. Они все здесь на грани безумия, если Фоссел таков. Брион быстро ответил:
– Это все, Фоссел. Скажите доктору, что я хочу поговорить с ним, как только освобожусь…
Он прервал связь и открыл первую папку. К тому времени, как на интеркоме загорелся вызов доктора, он успел, не вдаваясь в детали, посмотреть все папки. Надев теплую одежду, он прошел через двор. Несколько рабочих повернулись к нему во враждебном молчании.