Чуж чуженин
Шрифт:
— Я — их княжна! Если бы я явилась в своём обличье, они обязаны были встретить меня как подобает!
— Вот только ты была в обличье чернавки, а они всё равно не отказали тебе в куске хлеба и крыше над головой.
Мстиша вскочила, и Нелюб, точно отражение, поднялся следом.
— Да, я не лезу обниматься с чернью, но разве я не отдаю саму себя отцу? Ратмиру?
— Только потому, что ваш побег не удался, — неприязненно усмехнулся помытчик, и его взгляд коротко скользнул по шее девушки, украшенной бирюзой.
— Как бы то ни было, а твой княжич
— И какую же? — спросил Нелюб, насмешливо изогнув бровь.
Незаметно для себя Мстислава сжала кулаки. Она тяжело дышала, её глаза лихорадочно блестели. Ей хотелось заткнуть уши. Закричать на весь лес. Выхватить из костра головню и швырнуть в наглеца.
— Хоть ты этого и не заметил, но я красива, и мой муж сможет гордиться такой женой! — плохо владея собой, выговорила Мстислава.
— Я заметил. — Губы Нелюба тронула грустная улыбка. — Только слепой может не заметить. Но разве красота — самое главное? Она скоротечна. Красоты можно лишиться. Что тогда у тебя останется?
— Я не лишусь красоты! — ожесточённо ответила княжна.
— Даже если так, — кивнул помытчик, — только что проку в красивом курнике, коли начинка гнилая?
Мстиша застыла, в неверии глядя на зазимца. Нелюб посмел использовать слова, сказанные ею в порыве глупой откровенности, чтобы оскорбить, и это было верхом вероломства.
Мстислава могла сделать лишь одно из двух — накинуться на него с кулаками или убежать. В продолжение долгого мига девушка боролась с собой, а затем развернулась и, опрокинув приготовленную лежанку, ринулась в лес. Она бежала, не разбирая дороги, спотыкаясь о корни и царапаясь о ветки. Куда угодно, лишь бы подальше от проклятого мужлана!
Мстислава задыхалась от клокотавшей в ней ярости. Как её только угораздило связаться с этим оборванцем? Как он смел говорить с ней так непочтительно? А, самое главное, почему его речи начинали задевать её?
Выбившись из сил, Мстиша пошла шагом, злобно отмахиваясь от цеплявшихся за руки, словно в попытке образумить и остановить, кустов.
Да, Нелюб не врал. Он и правда не испытывал к ней ненависти, и его равнодушные, спокойные слова от этого делались только весомее.
Что, если Ратмир не простит сбежавшую от него невесту? Что, если её красота не тронет звериного сердца? Ведь он не обязан принимать Мстишу после того, что она натворила. Княжич может оскорбиться и отправить её восвояси. Возьмёт ли назад её отец?
Возьмёт. Только Мстиша сама не отважится показаться ему на глаза.
Покинув семью ради Сновида, Мстислава осталась ни с чем. Кому, кроме отца, будет до неё дело?
Нелюб заставил Мстишу вспомнить, как она обходилась с родными. Посмотреть на себя со стороны.
С мачехой они жили как кошка с собакой, но, положа руку на сердце, в том было куда больше Мстишиной вины. Поначалу Гостемила пыталась умаслить падчерицу, дарила ей подарки, отвечала на нападки лаской и терпением. Но Мстислава всякий раз отталкивала её, и со временем та перестала пробовать.
Брат и сёстры были слишком
Из всей семьи кроме таты Мстислава ладила только с Предславой. Мстиша вздохнула, вообразив, как, поскитавшись по свету, доберётся до дома сестры и навяжется ей в приживалки. Закончит свой девичий век непетым волосьём.
Мстислава замерла. Злость схлынула, точно волна отлива, оставив на обнажившемся дне обиду и страх.
Нелюб не смотрел туда, куда смотрели другие. На зазимца не действовал морок красоты и родовитости, и он глядел сквозь него, вынуждая Мстишу тоже заглянуть туда. В собственную душу.
Мстислава резко остановилась, одновременно одёргивая и свои мысли. Она была не из тех, кого легко напугать или, тем более, смутить, но княжна не желала идти дальше — ни в лес, ни в дебри собственного разума.
Девушка повернулась и обречённо зашагала обратно. Оживление сменилось усталостью, а гнев — равнодушием.
Выйдя на поляну, Мстислава успела заметить в тут же отведённом взгляде Нелюба облегчение.
Значит, всё-таки ждал.
Значит, ему было не всё равно.
Мстиша собрала разбросанную постель и, ни слова не говоря, свернулась клубком и закрыла глаза.
????????????
Они добрались до постоялого двора к полудню, едва ли обмолвившись и двумя словами за это время. Мстислава лелеяла обиду, Нелюб же молчал, явно не раскаиваясь в своих вчерашних речах.
Раньше Мстиша побрезговала бы даже приблизиться к неухоженному, истоптанному свиньями подворью, но нынче желание насолить зазимцу было столь велико, что княжна поборола отвращение.
— Квасу хочу, — заявила она, нарочито перекидывая косу на грудь.
Это были чуть ли не первые её слова со вчерашней ссоры.
Нелюб хмуро оглядел подбоченившуюся девушку, всем видом показывавшую серьёзность своего намерения, а затем перевёл взгляд за её спину, на распахнутые настежь ворота.
— Хорошо, идём, — согласился зазимец, и Мстиша даже немного разочаровалась от лёгкости, с которой ей досталась победа.
Пройдя через маленькие тёмные сени, спутники оказались в просторной избе. Печной угол был отделён почерневшей от чада, захватанной занавеской. Остальную часть занимали два длинных стола. В воздухе витал застоявшийся запах кислой капусты и перебродившего пива.
Мстиша на миг растерялась, но Нелюб взял её за руку и уверенно повёл к одному из столов. Посетителей было немного, но все они оторвались от своих кружек, рассматривая вошедших. Мстислава по обыкновению привлекла всеобщее внимание, но Нелюб сел так, чтобы заслонить княжну от любопытных взоров.
Он выглядел спокойным и собранным, но Мстиша уже научилась подмечать и плотно сжатые губы, и побелевшие костяшки пальцев.
«Ничего, будет ему уроком», — попыталась успокоить себя Мстислава, начиная жалеть о том, что добилась своего. Здесь было неуютно и грязно.