Чужак в чужой стране
Шрифт:
— Бен не рейнчел. Он липман!
— Извини, в этой области я дальтоник. Возможно, он знает, что за его видео следят, а за принтером — нет. Или подозревал, что следят и за тем, и за другим… и сделал эту петлю, чтобы показать, что он уехал и вернется не скоро. — Джубал нахмурился. — В таком случае, мы не доставим ему радости, если разыщем его. Мы можем здорово повредить ему!
— Джубал! Нет!
— Джубал, да, — ответил он, устало. — Этот парень катается на коньках у края полыньи; благодаря этому он и достиг своей известности. Джил, Бен никогда не ввязывался в более опасное предприятие. Если он исчез по своей воле… Захочешь ли ты привлекать внимание к этому факту? Килгаллен отлично прикрывает
— Он сделал материал заранее?
— Конечно. Или же его делает Килгаллен. В любом случае, официально Бен Кэкстон находится на своем месте. Возможно, он так и планировал, дорогая моя, потому что был в такой опасности, что не рискнул входить в контакт ни с кем, даже с тобой. Похоже на правду?
Джил спрятала лицо в ладонях.
— Джубал! Я не знаю, что делать!
— Выбрось из головы, — посоветовал он грубовато. — Худшее, что его ждет, это смерть… а она ждет нас всех через несколько дней, месяцев или лет. Поговори с Майком. «Рассоединение» пугает его гораздо меньше, чем нагоняй. Знаешь, если я скажу Майку, что мы собираемся зажарить его на вертеле, он от всей души поблагодарит меня.
— Знаю, — тихо согласилась Джил. — Но у меня другая философская позиция.
— У меня тоже, — бодро объявил Харшоу. — Но я начинаю понимать и эту. Знаешь, в ней есть нечто притягательное для человека моего возраста. Способность радоваться неизбежному… что ж, я проповедовал это всю жизнь. Но этот ребенок, совсем недавно получивший право голоса, настолько простодушный, что способен идти навстречу мчащейся машине, убедил меня в том, что я едва вышел из младенчества. Джил, ты спросила, приветят ли здесь Майка. Детка моя, да я хочу, чтобы этот парень оставался у меня до тех пор, пока я не пойму всего, что знает он и не знаю я! Эта штука с «рассоединением»… Это не фрейдистское «желание смерти»… ничего похожего на «Даже самая усталая река»… Это больше походит на Стивенсона: «Радостно жил я, умру без печали и мир оставляю по воле своей?» [11] Я считаю, что Стивенсон напускал на себя веселье или испытывал чахоточную эйфорию, но Майк почти заставил меня поверить, что знал, о чем говорил.
11
«Реквием».
— Не знаю, — тупо отозвалась Джил. — Я беспокоюсь за Бена.
— Я тоже, — согласился Джубал. — Джил, я не думаю, что Бен прячется.
— Но вы сказали…
— Прошу прощения. Мои сыщики не ограничились офисом Бена и Филадельфией. В четверг утром Бен заявился в Медицинский Центр Бетесда. С ним был адвокат и Беспристрастный Свидетель — Джеймс Оливер Кавендиш… Понятно, зачем?
— Боюсь, что нет.
— Ладно. То, что Бен взял Кавендиша, показывает серьезность его намерений. Из пушки по воробьям не стреляют. Он взял их, чтобы встретиться с Человеком с Марса…
Джиллиан справилась с комком в горле и выдохнула:
— Это невозможно!
— Джил, ты споришь в Беспристрастным Свидетелем… и не просто Беспристрастным Свидетелем. Если Кавендиш что-то говорит, это непререкаемая истина.
— Да будь он хоть двенадцатью апостолами! Он не был на моем этаже тем утром!
— Ты не слушаешь. Я не говорил, что они встретились с Майком… Я сказал, они встретились с Человеком с Марса, видимо, с тем парнем из стереобака.
— О! Конечно! И Бен уличил их!
Во взгляде Джубала мелькнуло сожаление.
— Девочка, никого он не уличил. Даже Кавендиш не смог… так он, по крайней мере, говорит. Ты же знаешь, как ведут себя Беспристрастные.
— Ну… нет,
— Вот как? Энн!
Энн стояла на доске трамплина. Она повернула голову. Джубал крикнул:
— Тот дом на холме… ты видишь, в какой цвет он покрашен?
Энн сперва поглядела, потом ответила:
— С этой стороны он белый.
Джубал повернулся к Джил.
— Видала? Энн и в голову не пришло, что другие стены тоже должны быть белыми. Вся королевская рать не в силах заставить ее чего-нибудь предположить… если только она не обойдет вокруг дома и не убедится лично… да и то она не будет уверена, что он остался белым после ее ухода.
— Энн — Беспристрастный Свидетель?
— Университетский бессрочный патент, дающий право свидетельствовать даже перед Верховным Судом. Спроси ее при случае, почему она оставила практику. Но не думай, что в тот день тебе удастся сделать что-нибудь еще. Она будет излагать тебе правду, и только правду, а это требует времени. Вернемся, однако, к мистеру Кавендишу… Бен нанял его для открытого свидетельства, полного разоблачения без каких бы то ни было тайн. Поэтому, если Кавендиша спрашивают об этом деле, он отвечает, вгоняя в тоску подробностями. Интересно то, чего он не говорит. Он ни разу не заявил, что человек, которого они видели, не был Человеком с Марса… но ни одним словечком не обмолвился о том, что тот, кого им показали, действительно Человек с Марса. Если бы ты знала Кавендиша, это бы сказало тебе кое о чем. Если бы Кавендиш видел Майка, он говорил бы с такой определенностью, что ты и я убедились бы, что он действительно видел Майка. Например, Кавендиш сказал о форме ушей виденного им человека… у Майка она совершенно другая. Что и требовалось доказать. Им показали подставку. Кавендиш знает это, хотя профессия запрещает ему высказывать собственное мнение.
— Что я говорила? Они не заходили на мой этаж.
— Но это говорит нам о большем. До того, как ты вырвала Майка из тюрьмы, оставалось еще несколько часов. Уйма времени. Кавендиш явился на встречу с подставным Человеком с Марса в девять четырнадцать утра в четверг. Правительство еще держало Майка в своих руках. Они могли показать и его. Но все же они рискнули выставить подставку перед самым известным во всей стране Беспристрастным Свидетелем. Почему?
— Вы спрашиваете меня? — отозвалась Джил. — Я не знаю. Бен говорил, что собирается спросить у Майка, не хочет ли он покинуть больницу… и помочь, если он скажет «да».
— Что он и сделал, только с подставкой.
— Да? Но, Джубал, если они не знали, что Бен собирается… и Майк все равно не пошел бы с Беном.
— Позднее он пошел с тобой.
— Да… но я была его водным братом, как вы теперь. Эта его сумасшедшая идея, что он может доверять всякому, с кем разделит глоток воды… С водным братом он само послушание, а с любым другим он упрямей осла. Бен не смог бы столкнуть его с места, — она помолчала. — По крайней мере, так было на прошлой неделе. Он очень быстро меняется.
— Да, верно. Слишком быстро, может быть. Я никогда не видел, чтобы мускулы нарастали с такой скоростью. Впрочем, ладно, вернемся к Бену. Кавендиш сообщил, что Бен оставил его и юриста, парня по имени Фрисби, в девять тридцать один и взял такси. Часом позже он или кто-то, кто назвался Беном, позвонил в «Паоли».
— Вы думаете, это был не Бен?
— Не думаю. Кавендиш назвал номер такси, а моя разведка отправилась взглянуть на путевую ленту машины. Если бы Бен воспользовался кредитной карточкой, на ленте остался бы номер его счета… даже если бы он бросал в счетчик монеты.