Чужак. Темный
Шрифт:
— Нет, никогда без твоего разрешения. Я и мои сородичи понимаем, почему твои воины и ты не снимаете шлемов. Никто от нас не узнает, что это ты истребил темных. Кстати, перед вылетом сюда Трана поговорила с Пушком, и завтра утром он будет здесь.
— Отлично, когда улетаете?
— Пока не вылупятся дети. — В зове дракона прорезалась нежность. — Трана сильно переживала, когда наших детей похитили. Она сейчас опасается всего — и одновременно вне себя от радости. Вдруг кто-то выронит яйцо во время полета? Посмотрите, какие они красивые! А как дракончики перенесут полет —
— Я все понял, Оргрурх. — Я поднял правую руку. — Такое иногда бывает и с женщинами-человечками. Не смотри ты так на мою культяпку, через пару часов я буду полон сил и сразу перейду в королевство Мелор к знакомой жизнючке. А завтра утром я вернусь. Нужно будет подумать, как отправить это бывшее мясо в Каросу. Свой портал я светить не хочу, да и энергии не хватит у меня. Бывай, думаю, к завтрашнему утру Трана хоть немного придет в себя, и с ней можно будет нормально общаться и заняться нашими делами.
— Ты к Эле собрался? — поинтересовалась Эллина, смотря на бегущего к жене Оргрурха.
— Да, — признался я. — Когда Хоринер швырнул меня в темное пламя, я… Как же тебе все это объяснить! Я пожалел о том, что не сказал ей всего, что должен был сказать, и не сделал всего того, что должен был сделать. Когда видишь свою смерть, некие твои принципы начинают казаться смехотворными. А конкретно — желание избегать с ней встреч. Я пойду и посмотрю на свою дочь, вернее, на дочь князя и княгини Риары. Что ты удивляешься, она здесь. Шатор Литийский был запасным вариантом, на всякий случай. Его гроссмейстер Матиан привез в качестве дополнительной страховки и подарка своему лепшему корешу. Да и мстил он короне Литии за герцога Мирана, убитого почти мной.
Я направился к бывшим смертникам, Ровер ненавязчиво гулял в нескольких шагах позади меня и усердно любовался немногочисленными птичками. Я усмехнулся: ну все, теперь, когда я стал инвалидом, я превратился в совершенно беспомощного типа. Может, меня еще и на горшок сажать втроем будут? А детское мясо уже пришло в себя, в отличие от взрослого, и даже начало играть в какой-то вариант салочек, немного отдалившись от более старших организмов. А вот и она — сидит на небольшом пригорке, одета в какую-то рваную дерюгу — вот скоты — и играет с самодельной, сделанной из тряпья куклой. Все, как описал Серега. Так, настало время для последнего боя. Я присел на корточки рядом с дочко… тьфу, рядом с княжной Валией, дочерью князя Кенора и княгини Лаэры. Валия не сильно похожа на свою мать, но всему свое время. Сколько ей сейчас? Вроде один годик и три с копейками месяца. Но глаза у нее мои, бывшие мои. Девчушка наконец перестала возиться с куклой и соизволила поднять свои карие глазки на странного дядьку, сидевшего рядом с нею на корточках. Внимательно осмотрела мою фигуру, вернее, броню, уставилась на сбрую и оружие, а потом Валия решительно протянула ко мне свою ручку.
— Дай, — отчетливо сказала она.
Уже разговаривать может. Это нормально или как? Черт, я Спока не читал. А чего она хочет? Я проследил за взглядом Валии и умилился. Глаза девчушки были прикованы к моему кинжалу. Я сдвинул фиксатор клинка на ножнах. Теперь захочет, но не сможет порезаться.
— На. — Я отцепил кинжал и протянул оружие
— Дай, — внимательно осмотрев оружие, подергав кинжал за рукоять, вновь сказала девчушка, положив клинок на землю перед собой.
— На. — Я протянул Валии заинтересовавший ее стилет.
— Дай, — опять потянулась ко мне своей ручкой княжна. Уже требовательно потянулась.
— На. — Я лишился еще и мизерикорда. Вот так дети и становятся избалованными ангелочками. Ничего, мне можно хоть один раз повозиться и побаловать княжну.
— Дай.
Я осмотрел свое снаряжение. Мечей я не отдам — еще зашибет себя ненароком, — два небольших стилета под кирасой без ножен. Охотничий нож? Так фиксатора на его ножнах нет. Нет, да ни за что! Если порежется, я вообще места себе не найду.
— Дай! — Княжна Валия неуклюже встала на ножки и требовательно уставилась на меня.
— На. — Я протянул ей флакон с эликсиром жизни. Валия посмотрела на него, повертела в своих руках, фыркнула и отбросила в сторону.
— Дай! — Едва не споткнувшись о небольшую кучку оружия, княжна подошла ко мне и вцепилась пальчиками в эфес айдала.
За спиной раздался приглушенный смешок Эллины. А то я не слышал, как ты подбиралась к нам на цыпочках, Мисс Архилюбопытство?! Валия, усердно сопя, продолжала пытаться меня разоружить. Шорох шагов за спиной — и мне на плечо лег кинжал Ровера.
— На, — протянул я оружие вампира девочке.
Валия схватилась за кинжал и отнесла его к прочим орудиям смертоубийства.
— Дай! — повернувшись ко мне, вновь потребовала княжна.
— Влад, — послала мне зов Эллина, — у меня если и были сомнения насчет этой девочки, то теперь они полностью пропали. Все гребет под себя, прямо как ты! И особенно ей нравится оружие. У охотников все такие детки постоянно получаются или иногда рождаются нормальные?
Эллина расхохоталась и пропала из эфира. Да и мне самому было смешно. Серьезная мордашка, насупленные бровки, протянутая ко мне рука — типа дай, а то хуже будет.
— А ты знаешь другие слова? — поинтересовался я. — Вот, например, «мама» или «папа»?
— Дай!
— А есть еще такое замечательное слово «на». Я сейчас учил ему тебя. Вот смотри. — Я взял кинжал Ровера и всучил Валии в ладошки. — Протягиваешь его мне, — я вытянул ручки княжны в своем направлении, — и говоришь «на». Все просто, а теперь отдай мне кинжал.
— Дай! — Валия прижала оружие к своей груди, отошла на шаг от меня и плюхнулась на попку. — Дай. — Два кинжала, мой и Ровера, стилет и мизерикорд быстро переместились за спину девочки. — Дай. — Валия туда же спрятала свои загребущие ручки и с вызовом посмотрела на меня.
Теперь за моей спиной к кашлю Эллины добавился и насморк Ровера. Простыли, видно, они в Красных пещерах. Я встал на ноги, дочк…… э… княжна Валия не сводила с меня своих глазок, наполненных подозрением к этому плохому взрослому и жадному дядьке.
— Чья это дочь? — громко поинтересовался я у взрослого бывшего мяса.
Молчание.
— Кто-нибудь знает, кто она такая, как ее зовут, где можно найти ее родителей?
— Мы не знаем, ваша милость, — на ноги поднялся крепкий парень. — Ее привезли, бросили к нам в камеру, кроме слова «дай», она ничего не говорит.