Чужая душа - потёмки

Романовская Ольга

— Раньше надо было думать!

— У мужчин такое случается, — вздохнула Маргарита. — Вы уж простите, магистр Лазавей, но часто вашими поступками руководит нижний мозг и раздутое самомнение. Что ж, если Агния вас простит, господин Лоридеж, то обойдёмся без извещения властей. Но наказание понесёте по всей строгости.

— Женщины же иногда не думают вовсе, — беззлобно рассмеялся Лазавей. — Так что у всех свои недостатки. Как понимаю, я вам нужен как третье, нейтральное лицо?

— Совершенно верно. Просто меня могут

обвинить в предвзятости…

— Ну, — магистр задумался, — из Школы надлежит исключить. Публично, с позором, чтобы другим неповадно было. А вот в тюрьму парня не надо, он по дурости, а не по злому умыслу заклинание активировал. И вложил в него минимум энергии, что смягчает вину. Денежный штраф — да. Помимо него, полагаю, следует присовокупить что-то ещё.

Ректор кивнула, хрустнула костяшками пальцев и обернулась ко мне. Теперь она казалось самим спокойствием и рассудительностью. Всё же, вредная для беременной у неё работа. И характер тоже.

— Агния, тебе слово. Принимаешь ли извинения Магнуса Лоридежа или настаиваешь на возбуждении дела?

— Насколько его могут посадить?

— Года на два-три. Восстановиться, разумеется, в Школе с судимостью он не сможет.

Кивнула, задумавшись.

С одной стороны, Магнус мерзавец, но, с другой, учёба — смысл его жизни. Опять-таки отец уши намылит, из дома выгонит. С третьей, за развлечение надо платить, а не полагать, что все к твоим услугам.

Но деньги — это так соблазнительно, в моём-то положении!

— Хорошо, — наконец согласилась я, — не надо тюрьмы. Только как без властей-то?

— А Школа сама свои дела решает, — улыбнулась Маргарита и поманила Магнуса: — Ну, иди, целуй руки спасительнице.

Некромант медленно, осторожно приблизился ко мне и несколько раз приложился губами к ладоням, высокопарно в сотый раз попросив прощения и обещав искупить вину помощью в учёбе вплоть до окончания Академии.

Маргарита меж тем зачитала приговор. Магнуса исключали из Школы с правом восстановления в случае успешного отбытия наказания. Такое послабление делалось лишь ввиду его способностей и успеваемости.

Освободить комнату в Студенческом доме надлежало сегодня же до заката, а ровно в полночь явиться на кладбище без оружия и подчиниться всему, что будет приказано.

— Тут уж фантазия магистра Ксержика, — пояснила Маргарита. — Молодому человеку придётся переночевать с трупом в закрытом пространстве. А с утра покинуть Ишбар и отправиться в пустоши на северной границе. Места там неспокойные, маги нужны. Вернуться дозволяется через полтора года. Если сбежишь, попытаешься схитрить — тюрьма. Размер штрафа установит Агния. Срок выплаты — два года, но советую уехать с чистой совестью. А теперь, Магнус Лоридеж, вы свободны.

Магнус поклонился и заковылял к выходу. Потом вспомнил о деньгах, остановился и спросил меня. Назвала пятикратное ежемесячное содержание

Марицы: пожалела бессребреника, которому из своих придётся отдавать. Такие суммы богатые дамочки в лавке за раз оставляют.

— А тебе точно хватит?

Признаться, такого вопроса от некроманта я не ожидала.

— Ну, тебя же наследства лишили, надо из реального положения дел исходить.

— Ещё не лишили. Да и за все эти делала мне действительно тюрьма светила. Вот что, я книги тебе отдам — они полезные и дорогие.

— И тяжёлые, — подал голос Лазавей. — Я, молодой человек, не собираюсь таскать чужие талмуды, а госпожа Выжга с ребёнком на руках и точно не поднимет. Так что давайте звонкой монетой. Сколько там у нас годовая стипендия? На три умножим и получим приемлемую сумму.

— Агния, — теперь магистр обращался ко мне, — возьмите с него расписку и пойдёмте, а то скоро стемнеет. Единственно, как перемещение перенесёт ваша девочка?

Пожала плечами: не знаю.

Расписку Магнус написал охотно, взял адрес и обещал перечислить всё тремя частями через знакомых. Потом попрощался и изъявил надежду, что мы когда-то увидимся.

Не стала спорить: кто знает божественные пути, и наконец-то объяснила, зачем искала некроманта. Тот кивнул и пожелал удачного пути.

— Большая, однако, девица! — Лазавей глянул на жавшуюся ко мне Марицу. Хитрюга, ведь тоже на него поглядывала, скромницу для вида изображала. А так глазки широко раскрытые, внимательные. — Ходит уже?

С гордостью кивнула: первые шаги мы уже делали. Неуклюжие, но доставлявшие маме много хлопот, потому что уследить за Марицей стало сложнее.

Поняв, что речь о ней, дочка проявила ещё один талант, громко сказав: 'Да-дя!'

— Это она с вами поздоровалась, — перевела я. — И, похоже, вы ей понравились.

Лазавей улыбнулся малышке и поинтересовался, не лучше ли её на время усыпить:

— Осторожно, очень слабеньким заклинанием. В расчётах я не ошибусь, не волнуйте.

Подумав, решили, что так будет лучше.

Мои скромные вещи принёс Ксержик.

Мы стояли на крыльце его дома, и я всё ждала, что он скажет что-то тёплое, приятное. Но Алоис остался верен себе: хлопнул по плечу и выразил надежду, что из меня выйдет бестолочь, а толк останется.

Маргарита проявила куда больше сердечности: поцеловала в щёку и предложила приехать на каникулы.

— Угу, нянькой работать, — хмыкнул Ксержик. — А польза от тебя, Агния, может быть: имена детишкам придумай, а то в нашей семье согласия не будет.

— Скажешь тоже! — толкнула его в бок жена. — Поросёнок ты, Алоис, а не некромант. Счастливо добраться, Агния, не забывай нас. Мы вчетвером, — она положила руку на живот, — тебе всегда рады.

Вышград ударил в лицо свежим ветерком.