Чужая измена
Шрифт:
– Нормальный у меня муж. Лепишь тут ерунду, – Венди отодвигается, смотрит в окно. – Утро уже. Снег идет. Новогодняя погодка. И никакой радости.
– Вот именно, утро. Мы спать будем?
– Спи.
– Если документы не найдешь, чем это грозит? – я вздыхаю, какой тут сон. Будем собирать сведения. Все польза. – Кроме дележа дома с Адой, что еще? Не Ада ведь тебя пугает. На нее
– Мне плевать на этот дом. Он мне осточертел. Дед попросил. Не откажешь. Я не в курсе его дел.
– Что ж ты врушка-то такая, – я смеюсь, шутливо щелкаю Венди по носу. – Или хочешь, чтобы я надолго у тебя завис?
– Ты сам приехал, я тебя не звала, – звучит забавно, Венди пытается оправдаться.
– Приехал сам, а оставила меня здесь ты.
– Зануда.
– Согласен. Без занудства ничего не найдешь, чужие секреты не раскопаешь. Так что я профи в занудстве. Золотой призер всех международных соревнований и олимпийский чемпион.
– Я заметила.
– А что еще заметила?
– Утро нового года и снег?
– Холодно.
– В моих комнатах нет никаких тайников?
– Тайников нет, но холодно.
– Ты знаешь, где тайник и помалкиваешь.
– Знаю, где три тайника. Как минимум.
– Ты неисправимый хвастун?
– Неправда и холодно.
– Ты от меня без ума, – выпаливает Венди. – Весь вечер пялился. И лапал.
– Теплее.
– Совсем чуть-чуть и ты мне нравишься. Я уважаю твои знания и опыт.
– Теплее. Спасибо, что не упомянула возраст.
– Что еще? Не знаю.
– На мне одни трусы, а ты в маечке. Мы лежим почти голые рядом и болтаем никому неинтересную чушь. А могли бы увлекательно провести время.
– Оу, ты нахал, – Венди краснеет, но не сбегает на свою кровать, даже не отодвигается.
– Нахал бы давно сделал то, ради чего парень и девушка ложатся вместе, а я сама невинность. Ой, прости, сел не на свой стул, невинность у нас ты.
Высказав предположение, я нависаю над Венди. Она смотрит на меня зло и беззащитно одновременно. И я понимаю, что не обижу ее. Ни сейчас, ни потом. Не стану соблазнять, распалять, играть на любопытстве. Возбудить неопытную девчонку не так уж сложно. Наговорить
Венди, к тому же, призналась, что я ей нравлюсь. И она мне нравится, мятежная и загадочная. Только проявился маленький нюанс. Я хочу, чтобы у нас была не только эта ночь, но и завтрашняя. Будущее было. Счастливое, безопасное и долгое. Несколько необычное, подозрительное даже, желание для меня. Про будущее обычно мне думать лениво. Я и не думал особо.
– Может тогда на кровать завалимся? Чего нам на полу тесниться? – спрашиваю, чтобы соблюсти глупые приличия. Хватаю Венди на руки, держу, надеясь, что она согласится устроиться с удобствами и продолжить нашу милую беседу. – Надувное ложе не самое безобидное, завтра тело будет болеть.
– Это неправильно, – бормочет Венди, опять не делая попыток освободиться.
– Как раз правильно. На фоне всего остального, так точно.
– Чего остального?
– Милого празднования нового года и как бы юной мачехи.
– Ты любую уболтаешь.
– Любую я не стал бы убалтывать.
– Давно ли стал разборчивым?
– Это что за выпад? – я кидаю Венди на кровать и не скрываю своего недовольства. Уже не первый раз эта девица выдает негативные оценки в мой адрес. Должны же быть причины. – Чему или кому я обязан за эти подколки? Не буду уверять, что я белая и пушистая овечка, хотя я она и есть, но за базар тебе ответить придется.
– Отвечу, – злится Венди. – А ты злоупотребляешь словами невинность и овечка. Неубедительно напрашиваешься на комплименты.
– Хорошо, я злой и коварный серый волк. Забрался к невинной овечке под одеяло и от нее, по замыслу, должны остаться только рожки да копытца. Странно, что овечка цела, хотя уже утро.
– Извини.
– Повторяешься, Венди. Или это уже не привычка, а характер? Сначала демонстрируешь недоверие, нападаешь не по делу, обижаешь, как с деньгами, а потом извините. И все в порядке? Ловко устроилась. Но ты не учла, что я не твой дед. Он потакал всем твоим капризам? Так, что ты берегов не видишь.
Конец ознакомительного фрагмента.