Чужая корона (Чужое тело-2)
Шрифт:
Барон слушал внимательно, а я рассказывал и рассказывал, предчувствуя, что такой же разговор надо будет ещё и с бароном Гонку сделать, и с Братом, как королевским обвинителем, тоже. Хотя он сообщал, что все материалы дела готовы, всё что надо выяснено…
Итак, началось все с утра пораньше, как только ударил колокол на крыше особняка, возвестив, что сейчас начнется самое первое в истории этого королевства судилище по закону.
Слышал я, что американцы обожают сам процесс суда, в каждом третьем фильме они друг с другом судятся и это дело смакуют во всех позициях. Не знаю,
Но это я отвлекся.
Присутствовали.
Барон Алькон, как главный королевский судья. Сидит в алом плаще с вышитым на плече грифоном, в руках небольшая булава, которой надо стучать по дубовой дощечке справа, оглашая приговор. Трибуна его по центру, поднята над остальным помещением на высоту в половину человеческого роста, чтобы можно было глядеть сверху вниз на подсудимых и прочих. Справа королевский обвинитель Брат, умытый, подстриженный и приодетый как средней руки дворянин, перебирает бумаги. Барон Гонку, будь он неладен, адвокат наш государственный, слева. Приглаженный и даже, кажется, напомаженный, поглядывает в зал.
Подсудимые за загородкой, бросают вокруг хмурые взгляды. Решетку по им пояс сам мастер Виктор делал, добротная, натертая воском, почтение внушает, показывает, что вот эти люди провинились, и теперь они подсудимые, дивитесь на них, граждане.
Граждане дивятся на веселую троицу за загородкой.
Дубок и два его подельника, нанятые им в Мойке. Ну ужо же я вас, гады. У меня закон поглощения не действует, сидеть этим двум уродцам теперь долго, а вот Дубок каяться будет и во всем признаваться, ему срок скостим.
Ночные дворяне не дергаются, лицом к ним, а спиной ко мне стоит Две Стрелы и качает пудовым кулаком размером с половину моей головы так точно перед лицом старшего. На скуле младшего уже расплывается синяк.
Стража, десяток гвардейцев рядом с ними и ещё десяток по залу, за стенкой полсотни стражи и гвардии.
Шуго тут как тут, готов сделать первый репортаж, перо острит, рядом с ним несколько писарей–порученцев, перебирают посменные инструменты, чернильницы, мешочки с песком, различные оттиски и тряпочки.
В зале на скамьях почтеннейшая публика. Я, барон Шорк, Виктор, Ждан, граф Нидол Лар, граф Слав, конечно же в первых рядах слева, сидим как обычно, разве что охрана нехорошо так по сторонам посматривает. Мастер Виктор тоже тут, и мастеровые с ним, в кружок вокруг него жмутся, поглядывают настороженно.
А ещё… Ну вот господи ж ты боже мой! Половина зала забита дворянами. Граф Шотеций, с кислой миной на лице. Его дочь, графиня Чи, в традиционном декольте до пояса. Несколько седых и сухих, как палки, аристократов с парочкой слуг и с юными дочерьми. И… Послы Рохни, Империи и Муравьиного Королевства. Барон Нават тоже тут, с ним его слуги.
Эти-то что тут делают? Вроде бы приглашения…
— Виктор! — Зашипел я на ухо своему министру. — Откуда тут столько дворянства?
— Приглашение на суд… — Развел руками Виктор. — Как было разослано всем, так все и явились. Я ж не мог, Седдик, отослать приглашение только мастеру Виктору, и забыть про дворянство.
— Понятно. — Протянул я. Ну, вот сейчас опозориться
Короче, аншлаг полный. Шепоток то и дело по залу пробегает, дворянство в недоумении, мастеровые в ожидании. Гвардия и стража невозмутимы. Красиво все, короче говоря.
Раньше-то тут было глубокое средневековье. А вот теперь… Теперь уже получается век пятнадцатый где-то. Городской бургомистр, суд, судья, горожане уже не такие ничего не понимающие и испуганно косящиеся существа, как были ранее, а вполне в себе такие уверенные люди. Вот, мастер Виктор и остальные парадные одежды надели, все бороды подстрижены, все причесаны. И другие стараются им соответствовать.
Начали.
Барон Алькон выпростал из-под своего шикарного судейского плаща булаву и бахнул ей по столу. Там специальную доску дубовую приделали, для солидности, чтоб удар слышнее был. И барон Алькон, конечно же, промахнулся.
— Слушается дело! Обвинения в поджоге и убийстве с отягощающими обстоятельствами! Жители Соединенного Королевства Дубок и двое неустановленных людей при нем пытались совершить поджег зерновых складов в Рыночном квартале, были застигнуты на месте преступления, чему есть свидетели. Более того, означенные неустановленные люди сговорились и пытались бежать из королевской тюрьмы, при том злодейски убив двух гвардейцев, а одного ранив, чему тоже имеются свидетели!
В той части зала, где собрались аристократы, женская часть заохала, заахала и стали прижимать кружевные платочки. Ещё больше ахов и охов раздалось, когда пара неустановленных людей наперебой высказалась матерно обо всех окружающих, включая меня.
— Стража! — Нахмурил брови барон Алькон. — Уважение к суду!
И бабах булавой по кафедре, та чуть не треснула.
Две Стрелы влупил сначала одному по шее, затем другому, с оттяжкой. Братцы попадали ниц в своей загородке, их подняли под мышки гвардейцы и так и держали.
— Слово передается королевскому обвинителю!
— Да какие ж это неустановленные люди! — Выкрикнули из зала. — Это ж Змейка да Шлейка, они у Ночного короля в ночных дворянах ходят!
Голос звонкий, мальчишеский.
Ну вот и хорошо. Опознали.
Я быстро вытребовал клочок папируса и нацарапал записку "За принадлежность к организованной преступной группе выдать обеим гадам по пять лет вдобавок" и отправил записку по окружному пути к судье.
Брат откашлялся.
— Уважаемая и почтенная публика, уважаемый королевский суд. — Начал он. — Сии люди намеревались совершить злодейское деяние. — Голос у бывшего рохнийца оказался на редкость ровным и приятным. — Наверняка всем уже известно, что некоторое время назад были пойманы при попытке поджога неких складов с зерном трое личностей, при них были бутыли с кровью земли и железное огниво. На допросе те двое рассказали, что принадлежат к династии Ночного дворянства…