Чужая кровь
Шрифт:
Если взвод попадает в засаду, пулемет даже не расстреливает противника. Он просто поливает его сплошным потоком пуль, не позволяя никому поднять голову, чтобы прицельно стрелять по колонне. Это дает время бойцам взвода подготовиться, занять позицию в укрытии и стрелять самим на поражение. По идее, на такое должен быть способен даже один пулемет. Но один всегда справиться не может, особенно если перед ним широкий фронт обстрела. А вот три пулемета в головном дозоре всегда спасут положение. Даже два спасут, и потому третий, как правило, ставится в арьергарде, чтобы прикрывать колонну от атаки с тыла. Потому мы и предпочитаем в каждом взводе иметь
Эту науку счета материально-технической базы подразделения я познал уже давно, и майору Телегину объяснять мне простейшее и понятное положение вещей необходимости не было. Он это знал, и мы вместе пошли на ротный склад…
Таким образом, принимая ротные дела, в первый день я пришел домой намного позже, чем приходил в Москве после целого дня работы «таксистом». Жена, как оказалось, была в курсе дела, рано меня не ждала и занималась тем, что прилаживала на парадный мундир, который я не помню уже когда в последний раз и надевал, капитанские погоны.
Я начал было объяснять, почему сразу по приезде явился так поздно, но она остановила мои объяснения жестом:
– Знаю, мне жена Телегина звонила…
По поводу нового звания и новой должности жена приготовила праздничный ужин, чему больше радовалась она сама и дочери, поскольку я никогда себя к гурманам не относил и мог питаться всем, чем кормят. Под конец ужина в соседней комнате зазвонил телефон. К трубке побежала жена, поскольку телефоном обычно она и пользовалась, общаясь с другими офицерскими женами батальона. Но в этот раз принесла трубку мне. Сообщила шепотом:
– Васильков, ваш новый комбат. Строго разговаривает…
Я взял трубку:
– Капитан Ветошкин. Слушаю, товарищ подполковник…
– Извини, Алексей Афанасьевич, что от ужина отрываю. Такие вот дела у нас…
Подполковник выдержал паузу.
– Я слушаю, Александр Васильевич.
– Мне сейчас звонил начальник финчасти бригады. Ты у нас жалованье перед отъездом в Москву за три месяца получал? – Подполковник, как многие боевые офицеры, слегка стеснялся, когда речь заходила о финансовых вопросах. В этом, наверное, и была основная разница между офицером спецназа ГРУ и каким-нибудь бизнесменом.
– Так точно. За три месяца сразу.
– Получал как командир взвода по должности и за звание старшего лейтенанта?
– Так точно.
– Но при этом командировка твоя длилась меньше недели, хотя в командировочном удостоверении тебе семь дней отметили.
– Так точно, товарищ подполковник.
– Короче говоря, дело так обстоит. Тебе за неделю в тройном размере перечислили из ФСБ. Поторопился ты с работой, слишком быстро выполнил. Мог бы на три месяца растянуть, тогда получил бы девятерное жалованье. Но не в том суть. У нас тебе начисляли на боевую месячную командировку. Начфин предупредил, что будет перерасчет и одновременно пересчитают на капитанское звание и на должность командира роты. Это разница большая. Но ты сейчас опять в боевую командировку собираешься. Потому на одинарную оплату пересчитают только дни, которые ты здесь будешь… В итоге ты ничего, по сути дела, не проиграешь, даже, скорее, выиграешь… Я просто
– А насчет машины, товарищ подполковник, никаких сообщений не было?
– Эту покупку Москва оплачивала, причем не наши, а ФСБ. Я не могу знать, как у них расчеты ведутся. Если будет какой-то запрос, поставлю тебя в известность. Если ты в это время в командировке будешь, попрошу подождать…
– Я готов буду оплатить покупку за свой счет, если потребуют вернуть. После командировки у меня должны быть средства.
– Решено. Я так и отвечу. Тогда у меня все. Конец связи…
– Я понял, товарищ подполковник. Конец связи…
Я передал трубку жене.
– Что у вас у всех за дурацкая фраза: «Конец связи…» Заразная какая-то. Я с мамой разговариваю, разговор заканчиваю, тоже говорю ей: «Конец связи…» Мама смеется…
Я тоже засмеялся.
– Обязательная армейская формулировка. А то не успел я что-то важное сообщить или спросить, а комбат уже трубку положил. Вот, во избежание подобного, формулировку и придумали… Если я конец связи подтвердил, то вопросов у меня нет. А ты не переживай. Если ты жена офицера спецназа, ты тоже человек наполовину военный.
– И я тоже, – категорично заявила старшая дочь.
– И я, – повторила за ней младшая.
– Вот такая у меня военная семья, – засмеялся я громче всех…
Передача ротных дел заняла два дня. Она заняла бы и больше, если бы мы не торопились. Майор Телегин еще не успел до конца принять дела штаба батальона. А там дел было несравненно больше, чем в разведроте. Но в итоге уже через два дня я стал полноправным командиром своего подразделения, хотя приказ по батальону на это назначение был подписан в день моего возвращения из Москвы, а в самом ГРУ был подписан еще раньше.
Это как раз тот редкий случай, когда в Москве не утверждают приказы, отданные на местах, а на местах издают собственные приказы в подтверждение московских. При этом, кажется, никакая субординация не нарушается, поскольку в московском приказе отдельной строчкой стоит напоминание о необходимости отдать приказ и по батальону. Вот со званиями все проще. Для присвоения очередного звания требуется только приказ министра обороны. И батальона этот приказ никак не касается. В батальон присылают только выписку из этого приказа. И никакой тебе волокиты. При этом сам министр обороны едва ли слышал когда-нибудь о существовании старшего лейтенанта Ветошкина, которого он сделал капитаном.
К моменту подписания акта приема-сдачи дел разведроты оперативный отдел еще не закончил свои разработки предстоящей операции против эмира Омахана Исмаилова. Офицеры отдела просили еще пару дней. Они ожидали получения свежих разведданных из Дагестана, с ФСБ, МВД, а также антитеррористическим комитетом которого наши оперативники всегда плотно работали.
Но времени ждать окончательной наработки плана у нас не было. От нас требовали немедленных действий. И потому было решено, что уже в ближайшую ночь рота на четырех большегрузных вертолетах «Ми-26Т» вместе с бронетехникой, включающей в себя четыре БТРа и три БМП, вылетает в Моздок. В Моздоке совершает посадку на аэродроме местной бригады спецназа ГРУ, откуда личный состав роты частично должен следовать своим ходом, то есть на бронетехнике, в военный городок отдельного сводного отряда спецназа ГРУ на Северном Кавказе, а вторая часть роты будет отправлена туда же из Моздока на грузовиках местной бригады.