Чужая невеста для Альфы
Шрифт:
— Моя.
Мужчина гортанно рычит и сжимает зубы на шее. Толкает за грань, когда по венам растекается удовольствие. Меня колотит и бьёт дрожью, перед глазами пелена. Только белые линии света прорываются, обволакивая нас с Бергом.
Он ставит мне метку, и магия закрепляет эту связь.
Глава 20. Берг
Зверь вцепился в Таю, не отпуская. Прокусил нежную кожу, оставляя свою метку. Не так, блять, должно было быть. По правилам, с обрядами, признаниями, тринадцатью днями вместе. А нет,
Не отпускаю затихшую девочку, сильнее надавливая. Она за эти сутки из меня душу вытрясла. Вывела так, как ни у кого не получалась. Истинная, блин. Худшее наказание Лесных Богов. Дерзкая, своенравная, без тормозов и понятий, что можно говорить Альфе.
Будь она такой дикой только в постели — цены бы ей не было.
А Зверь же ж, предатель хвостатый, вьётся вокруг неё. Вжимается и языком по ране проводит. Чтобы унять боль пары, извиняется, как может, за причинённую боль.
Рвёт поводок, пытается контроль вернуть. И это при том, что зимой почти не появлялся. Тихо сидел, не причиняя проблем. Только если была дележка территории и прочие неприятности. А тут не утихает вообще, пытаясь полностью себе Куколку заполучить.
И себя самого сдержать не могу. Словно переклинило, стоило её к себе прижать. Волчья ягода так мозги не выбивает, как запах Куколки. Хотелось брать и брать, не отпуская. К себе прижимать, и метки по всему телу оставить.
— Ты меня укусил! — взрывается, пытаясь выбраться. По лицу прилетает, за что девчонка награждается ещё одним укусом. Мочку уха прихватываю, чтобы притихла. — Псих! Пусти. Ты совсем?
— Совсем, — соглашаюсь. Зверь довольно лыбится, касаясь метки. Моя. Куколка была моей с рождения. Но теперь на ней след, который ничем не стереть. Моя. — Совсем, Тая. Больно?
— А если я тебе шею разорву, тебе приятно будет?
— Будет.
Потому что отметины от пары. Самки, которая решила пометить и присвоить себе. Втягиваю воздух, чтобы почувствовать, как мой запах обволакивает девушку. Никуда не денется, даже если сможет сбежать.
— Потому что ты псих, — бурчит, касаясь укуса. Но затем кивает, убирая влажную прядь за ухо. — Больно.
— Пожалеть?
— Себя пожалей, несчастный.
Куколка без перестану касается метки, растирая капли крови по пальцам и смотрит на меня злобно. Будь оборотнем, давно бы уже бросилась. А так только морщится и накрывает ладонью низ живота, прикрыв глаза.
— Несчастный, если ты мне в качестве пары досталась.
Тая отворачивается, поджимая губы. Искусанные мной же, припухшие, покрасневшие. Светлая кожа укрыта мелкими отметинами — засосами и синяками, которые уже начинают проявляться.
— Я принесу мазь, — касаюсь отпечатков своих пальцев на бёдрах. — Чтобы прошли быстрее.
— Может просто не нужно меня лапать?!
— Учитывая, как ты стонала, очень нужно. Не чуди.
Тащу на себя девчонку, чтобы ещё раз коснуться метки. Ну и её самой, ладно. Усаживаю на бедро, придерживая. Чтобы никуда не дернулась раньше времени. Но Тая только в одеяло пытается завернуться, и больше ничего.
Метка
— Ты не имел права ставить метку! — куколка вонзает ноготки в мою ладонь, которой накрыл укус. — Не имел! Даже не спросил… Я ведь теперь… Из-за тебя я…
— Что? — девушка дрожит и мне это совсем не нравится. Понимал, что вся ситуация хреновая, но блестящие слёзы на глазах — словно Зверя капканом прищемило. — Ну, Тая, что?
— Ты сказал, что отпустишь меня. После рождения ребёнка. Но с этой меткой… Ты сможешь найти себе кого угодно, а я теперь меченая. Я ведь теперь никому не буду нужна. Понимаешь?!
— Беспокоишься, что Дан откажется от тебя? — цепляю её подбородок, не давая отвернуться. — Мне нужна, поняла? Ты мне нужна, куколка.
— Мы ведь договорились за ребенка. Зачем метку было ставить?! Чтобы мне всю жизнь разрушить? Поиздеваться? Доказать, что вся власть у тебя?
— О да, расскажи мне за власть, Тая. Или расскажи, зачем на самом деле выходила замуж за Дана? По любви — сомневаюсь. Из-за его стаи — там кот наплакал. Но зато прекрасно получала контроль надо мной, да? Сама другому принадлежишь, но при этом моего Зверя удерживаешь.
Хотя по факту, самому сейчас Зверя сложно сдержать. Думал об этом, но впервые Тае озвучиваю. Что за план её догадываюсь. Может не сама придумала, но пошла на поводу у Верховной. И да, у неё причины были — оборотни убили семью Куколки, ненависть понятна.
Но всё равно злит. И попытки побега, и то, что хотела сделать. Не успеваю девушке всё высказать, как в доме гаснет свет.
— Что случилось?
Сама цепляется за меня. Зверь гордо рычит, что пара его защитником признает. Прижимается, ищет поддержки.
— Старая проводка, свет часто выбивает. Сиди, сейчас вернусь.
— Нет, не уходи.
Едва не наваливается, не отпуская. В темноте получается разглядеть, как девчонка жмурится и кусает губы. Действительно боится темноты, без игры и манипуляций.
И что ты будешь с этим делать?
Зверь ворчит недовольно, мол, любить и защищать, что же ещё?
А я думаю, чо стоит слабину показать, как Куколка быстро окрутит и к Дану попытается сбежать.
Глава 21. Тая
— Не бросай меня в темноте.
Не могу поверить, что я настолько слабая и жалкая. Прижимаюсь к Бергу, закрыв глаза. Убеждаю себя же, что когда распахну — вокруг будет светло и безопасно. Только тело продолжает дрожать, выдавая панику.
Между ног тянет, а ещё жутко влажно. И стыдно от осознания, что это мужское семя. Мы переспали. Я и Берг. Я больше не девственница, это произошло. Так странно, что повторяю несколько раз, пока не доходит.
И я… Геката, я ведь отвечала на его ласку. Магия бурлила, магия приняла этого монстра. Не могла сказать ему нет, потому что весь голос сорвала стонами и просьбами. Как же низко пала.