Чужая поневоле
Шрифт:
– Мам, а можно мы с Антоном вдвоем побудем, поболтаем, так сказать, без свидетелей?
– Конечно, доченька, - тут же подорвалась мама.
– Только тебе нельзя напрягаться, двигаться, волноваться.
– Да, я все знаю, мам!
– устало улыбнулась.
– Дочь, - папа внимательно посмотрел в мои глаза.
– Я думаю, нам лучше остаться. Пока не время уединяться с мужчинами. Ты еще слишком слаба.
– Да ну! Мы не будем заниматься ничем предосудительным, правда, Антох?
–
– Антон с готовностью вытянулся по стойке смирно.
– И все-таки.
– папа никак не хотел оставлять нас наедине.
Что же делать? Я не могу ждать.
– Хорошо! Тогда мы просто посидим с Антоном рядом и тихонечко поговорим о любви прямо при вас, - я совсем обнаглела, но у меня не было другого выхода.
Мама тут же испугалась, что из-за нервов состояние ухудшится:
– Пойдем, пап, пусть дети побудут одни, ну что ты в самом деле?!
– Хорошо, - сдался папа, - но обещай вести себя благоразумно!
– он погрозил мне пальцем.
– Клянусь!
– кивнула и ждала, когда за ними закроется дверь.
Как только они вышли, и за стенкой стихли их удаляющиеся шаги, Антон приободрился.
– Ну ты даешь, подруга! Как тебя угораздило?! Вопрос риторический, можешь не отвечать. Я, знаешь, как за тебя перепугался! Ты не представляешь, что тут было! И в универе. Все только о тебе и говорят. Это просто трындец. Ты, правда, хотела, чтобы я побыл с тобой?
– Не трандычи!
– устало попросила я, - голова болит.
– Конечно! Конечно! Что ты хочешь, Алексия, скажи? Одно твоё слово.
– Просто подойди ко мне и сядь рядом.
Антон сел на краешек кровати. Я посмотрела на свои кристально чистые запястья -ничего. Ни ниточки, ни иголочки. Все абсолютно спокойно. Джарам не чувствует меня, а я не чувствую его.
Совсем расстроилась. Ничего не получится. Я в другом мире. Или, возможно, просто сошла с ума.
И самое страшное, что я даже не могу ни с кем поделиться. Ведь меня просто закроют в сумасшедшем доме. При ударе с моими мозгами могло произойти все, что угодно.
Тихо заплакала.
– Что ты?! Ну что ты, как маленькая, - Антон погладил меня по голове. Я с сожалением смотрела на запястья.
– Хочу чтобы ты приласкал меня, я так соскучилась - в отчаянии решила пойти на крайние меры.
Он в нерешительности замер.
– Лекся, мы ведь как бы это... не были парнем и девушкой.
– А теперь я хочу быть твоей девушкой! Или ты против?
– Ну, как тебе сказать? Конечно нет, но не здесь же. Все-таки больница, да и ты еще совсем слабенькая.
– Поцелуй меня! Это все, о чем я прошу. Только горячо, жарко, так, как было в тот день, когда мы расстались.
Антон волнительно вздохнул и приблизил свое лицо к моему, я закрыла
– Поцелуй меня!
Губы Антона были уже максимально близко, я чувствовала его горячее дыхание. Открыла глаза и посмотрела на свои руки.
На моих запястьях проявилась тонкая розовая линия.
Глава 36. Верность
Я ждала, что сейчас браслеты станут красными и лопнут, заливая все вокруг кровью, или разверзнется бездна в полу и оттуда вырвется драконье пламя, или откроется дверь в палату и войдет Джарам.
Но ничего особенного не происходило.
Антон нежно дотронулся губами до моих губ. Поцелуй, который был неприятен, не обжигал ни сердце, ни душу, ни тело. Поцелуй, от которого стыдно.
Я слегка оттолкнула друга.
– Не надо.
– Что-то не так?
– хрипло спросил он.
– Я не хочу.
Он отстранился.
– Как не хочешь? Сама же просила!
– А теперь не хочу.
– Слушай, чего ты мне мозг выносишь?
– Антон начинал раздражаться.
– Прости, так получилось.
– Да как получилось? Вытащила меня, то “иди сюда”, то “отстань”. Ты уж определись, что тебе надо!
– Да ничего мне не надо. Оставь меня в покое!
– волшебства не получилось. Я готова была разрыдаться.
– В покое?
– Антон схватил меня за руки.
– Это ты не трепи мне нервы! Достала!
Он вывернул мои запястья, и резкий электрический разряд пробежал по ним, до самых плеч руки онемели, сознание помутнилось.
– Да что с тобой не так?
– сквозь пелену услышала я крик Антона.
– Извини, так было надо, - то ли прошептала, то ли подумала я.
Чернота. Кругом вязкая бескрайняя пустота и темнота. И я медленно -медленно падаю. Где-то в глубине сознания мимо проносятся цифры отсчета времени, галактики, вселенные.
Я прихожу в себя. Невыносимо болят руки и голова. Больше ставить эксперименты над собой нет никакого желания. Зажмурившись от удушающей боли, сижу на полу и не хочу двигаться.
Слышу глубокий знакомый голос, который мгновенно заставляет раскрыть глаза и осмотреться.
– Альмира, выпей живительного уруштая.
Я снова в храме. Рядом стоит Верондай и держит в руках чашку с напитком.
Присел рядом и протянул его мне:
– Держи, тебе надо прийти в себя.
Взяла, сделала несколько глотков. Боль отступила, и я почувствовала прилив сил.
– Что это было?
– спросила у колдуна.
– Немного потрепало тебя, да. Но не переживай. Зато с родными повидалась.