Чужая рука на запястье
Шрифт:
– Ванна. С пеной.
Я вышла на крышу, сняв туфли, ступая босыми ногами на деревянные дощечки настила. Дорого. Натуральное дерево. Еще теплое. Ничто не сравнится с ним. Ровный, чуть мерцающий искорками навес, скрывающий пентхаус вместе со всем содержимым от любопытных глаз пролетавших мимо пассажиров лётов.
– Желаете вина? – мягкий нейтральный голос нарушил тишину.
– Красное, сухое, – хотелось напиться до чертиков, но я запретила себе эту слабость. Пусть будет вино. И ванна. И Кас.
– Музыку? – робот был обязан предложить мне все услуги отеля.
–
– Ванна готова.
Я смотрела на город сверху вниз. Центр. Шумный, даже ночью. Сверкающий, но грязный, наполненный похотью, завистью, жадностью. Да, сейчас он подходил мне больше, чем честный старомодный Рабочий. Я потерла браслет на руке. Почему-то именно в Центре он начинал раздражать до зуда. Хотелось отодрать его, пусть даже вместе с кожей.
– Кас будет через полчаса, – сообщил все тот же безликий голос.
– Как тебя зовут? – спросила я, задавшись вдруг этим вопросом.
– Как вам будет угодно.
Я нахмурилась. И разозлилась.
– Никак.
– Ваше желание записано в память номера.
Стало смешно. Но образ тест-полоски в стакане, вдруг возникший перед глазами, окончательно испортил настроение.
– Громче.
Музыка зазвучала громче, а я принялась расстегивать пуговицы на блузке. Вслед за ней на пол полетели юбка и белье. Я стояла на крыше, зная, что меня никто не увидит. Подхватив бокал с вином с поднявшегося снизу круглого столика, тремя глотками осушила его. Терпкий вкус разлился по языку. Нет, хотелось не этого. Хотелось, чтобы горло обожгло, а в груди разлилось тепло. Но вино на это не способно. На это способен только изумрудно-золотистый даст. Бокал полетел к одежде, жалко звякнув о деревянную панель.
– Желаете еще?
– Нет.
Я вошла в номер, зажигая свет, и прошла в ванну. Горячая вода обняла мое тело. Усмехнулась. Да, здесь вода была горячей. Представляю, что устроили бы обыватели Центра, отключи Правление у них горячую воду.
Вода делала свое дело, расслабляя тело. Я долго смотрела в одну точку, потом отпустила бортик и провела рукой по руке, размазывая пену. Пузырьки лопались, оставляя мокрые разводы на коже. Скользкая кожа рук, плеч, шеи. Музыка звучала слишком громко, захотелось ее заглушить, и я нырнула в ванну с головой. Так должно было стать лучше.
Но с закрытыми глазами стало хуже. Вернулись образы воспоминания.
«Я думал, что вытянул счастливый билет! Думал, раз ты тащишь отовсюду искры, то и в тебе самой их целый чертов костер! Но ты мертва, мисс эксклюзивность! Мертва! Ты всего лишь кукла Оракула! Служба доставки! А мне нахрен не сдалось твое пустое чрево! Мне нужна искра! Слышишь? Искра! Не смей больше приходить сюда! Я тебе ничего не должен!»
Я всплыла, задохнувшись не то от боли, не то от нехватки воздуха. Всплыла, размазывая по лицу льющуюся воду. Слез не было. Их не было давно. Только боль. Я схватила переливающийся пузырек с духами и метнула его в стену.
– Чтоб ты сдох, Итэн! Чтоб ты сдох.
На бежевой поверхности разрослась клякса и по ванной разлился «аромат страсти». Движение позади меня заставило обернуться. Кас
Когда я проснулась была еще ночь. Кас спал, лежа на животе. Желание провести пальцами по его мускулистой спине подавила усилием воли, мне не хотелось его будить. Я приняла душ и, подойдя к шкафу в ванной комнате, заказала одежду. Да, можно было нажать на камень браслета и одеться в комбинезон, но мне хотелось чего-то настоящего. Через минуту в шкафу лежал черный костюм. Ткань облекла мое тело, словно вторая кожа. Легкая куртка на замке. Волосы я чуть подсушила и оставила немного влажными. Так будет приятнее ощущать ветер.
Спустившись к регистрационной стойке, отдала Жаку жетон.
– Спиши с моего счета и уничтожь все мои вещи в номере.
– Как будет угодно, мисс Эйрика.
Я кивнула и вышла в прохладу ночи. Внутри было звонко. Касу удалось то, в чем потерпело поражение вино. Он прогнал мысли, оставив лишь приятные воспоминания. Как всегда. Я ступила на транспортировочную панель, и все тот же робот доставил меня к лёту.
– Ваш лёт прошел легкое техобслуживание, – предупредил робот.
Я кивнула. Малыша намыли до блеска. Даже запах лаванды все еще стоял в салоне, когда я села за руль.
– Режим мотолёта.
Пришлось подождать пару минут, чтобы пространство вокруг трансформировалось. Вновь почувствовался воздух улицы. Сиденье утратило спинку, сузилось и вытянулось. Руль развернулся, обретая контур виденного мной на Земле. Две турбины по бокам и педали для ног. Я включила подсветку и зажала знак ключа. Мотор издал устрашающий звук. Я улыбнулась. Неплохая иллюзия. Что ж, прокатимся с ветерком.
С места сорвалась, тут же принимая чуть вправо. Распугав несколько лётов страдавших бессонницей жителей Центра, я рванула вдоль реки, опустившись к самой воде, поднимая кучу брызг. Засмеялась, когда вода попала мне на лицо. Пролетев круг почета, наигранно отсалютовала башне Оракула. Потом повернула к Рабочему и, чуть сбросив скорость, набрала высоту, намереваясь на этот раз полететь домой.
Однако, в этот момент правая турбина сменила рев на еле слышный гул. Подсветка вырубилась. Малыш ухнул вниз, теряя равновесие. В это мгновение затихла вторая турбина и я, поняв, что в следующую секунду встречусь с землей, зажала защитный камень на браслете. Контур прикрыл мое тело в момент падения, приняв на себя первый основной удар, но вдруг схлопнулся и я покатилась по жесткой поверхности, в последний миг группируясь и все же собирая по дороге покрытие, землю, сдирая кожу, раз за разом ударяясь и ломая кости. Боль была ужасной, невыносимой. Когда именно остановилось падение я не видела. Чернота поглотила все.