Чужая сиеста

Каменистый Артем

Но непонятно: есть ли вообще энергия у спрайтов? Ведь они про систему Испытания не знают, и знать не хотят, все предоставляемые ею усиления для них что-то вроде табу. По идее, ни параметров нет, ни навыков.

Следовательно, Духа, Восприятия и уровня тоже нет. А именно от их величин зависят запасы энергии.

Так есть она у «спящих», или нет?

Вот сейчас и выяснит.

* * *

Удивительно, но за дверьми корпуса не оказалось засады из десятка мехов или чего-нибудь иного в таком же духе. Несколько охранников с резиновыми дубинкам

на серьёзную линию обороны никак не тянули, Грешник прошёл через них, даже не переводя патроны. Куда больше усилий затратил на решётки, что то и дело преграждали путь.

Спасибо, что уже после первой догадался вернуться и обыскать изрубленную в дверях охрану. Обнаруженная при этом связка ключей помогла без задержек добраться до того самого зала, что так красочно и слёзно описывал Порнозаец.

Здесь Грешника дожидались последние защитники корпуса: восемь охранников, из которых половина с бронежилетами и шлемами. Но даже у них не наблюдалось огнестрельного оружия: лишь всё те же резиновые дубинки, баллончики со слезоточивым газом и шокеры. Выстроились они в самом низу, под тремя этажами-уровнями с камерами узников. При появлении Грешника из-за решёток в строй тюремщиков полетели куски мыла и обломки разбитых раковин. Не меньше сотни глоток радостно и злобно взревели, приветствуя потенциального освободителя.

Грешник мог устроить красочную рубку, но не стал. Не сказать, что времени нет, а вот желания растягивать удовольствие точно нет.

Отворив последнюю дверь, достал лук, активировал Веер стрел, накрыл одним выстрелом всю шеренгу, после чего добил трансформером парочку, оставшуюся на ногах.

– Бро! Я знал! Я верил! Сюда! Вот он я! Здесь! Третий этаж!

Порнозаец орал так, что штукатурка осыпалась, и прыгал с такой резвостью, что лишь немного не доставал макушкой до потолка.

Сильно обрадовался.

Поднявшись до его клетушки, Грешник, игнорируя непрерывное словоблудие товарища, принялся ковыряться в замке, пытаясь подобрать ключ.

– Бро, ты чего? Брось это дело, не получится нифига. Он не закрыт.

– Как это не закрыт?

– А так. Я не знаю, зачем его вообще тут поставили. Наверное, кому-то делать было нечего. Для красоты, или может бабло списывали на хрень всякую. Бро, камеры вон оттуда открываются, из той комнатки, в конце коридора. Так эти говорили, которых ты сейчас уделал. Я сам слышал, что они собирались оттуда нас открывать, когда таймер до нуля дойдёт. Ох и хорошо, что ты успел. Ты не представляешь, что они нам тут обещали.

Грешник отошёл на шаг, осмотрел решётку и задумчиво произнёс:

– У тебя ведь есть какой-то интересный навык. Вроде временной бесплотности с невидимостью.

– Это думаешь, что я вот так через решётку могу проскочить? Ничего ты не угадал. Такие навыки если и есть у кого, нам их первым делом заблокировали. А кому не заблокировали, тем мало помогло, их быстро успокаивали. Бро, шагай туда, говорю же. Оттуда можно открыть.

Грешник продемонстрировал самый здоровенный ключ:

– Видишь? На нём написано, что открывает все камеры. К этому замку он не подходит. Предполагаю,

что там, куда ты меня гонишь, находится скважина. И если я его в ней проверну, откроется не только твоя камера, а все камеры. Понимаешь, о чём я?

– Так давай, открывай нас, чего тормозишь! – взревел участник в соседней клетушке, жадно ловящий каждое слово.

– Заааааааяц! – замогильным голосом загуляло эхо, перебив на миг дружный ор заключённых и треск стрельбы, доносившийся снаружи. Нет, там никто не воевал, просто продолжали рваться патроны, угодившие в пламя с оружием и боезапасом охранников.

– Твою мать! Это же Резак запел! – заволновался Порнозаец. – Слушай, бро, знаешь, я передумал. Не надо тебе туда идти. Давай как-нибудь сам здесь разберись. Меня только открой, остальные пусть посидят.

– Как это пусть посидят?! – ещё громче взревел сосед.

– Да тихо ты! Тихо! Пока посидишь, а потом нормально всё будет.

– Эй! Меня тоже откройте! – заорал другой сосед.

Порнозаец указал на него пальцем и зловеще прошипел:

– А тебя, козлина бородатая, я бы вообще открывать не стал!

– Это почему?! – нехорошим голосом спросил узник.

– Почему-почему… Забыл, что час назад мне кричал? «Ты будешь моей сучкой!» и всё такое.

– Дык чё тут такого? Все кричали, вот и я крикнул. Скучно просто так сидеть, а тут Резак такой концерт устроил. Трудно смолчать, когда со всех сторон орут. Заразное это дело.

– Вот теперь сиди и молчи! Скучно ему… Ну что ты там возишься, бро?!

Грешник, изучив конструкцию запора, понял, что да, они на всех камерах увязаны в единую механически-электрическую систему. И деталь, что не позволяет освободить Порнозайца, не затрагивает прочие двери. Плюс ко всему, она смотрится солидно.

Такую чем попало не разнесёшь. Изнутри даже не стоит пытаться к ней подбираться.

Но Грешник снаружи, и у него много чего в хранилище имеется.

– Отойди от решётки, – приказал он.

– Бро, куда я тут отойду?

– В угол, а лучше под койку заберись. Я маленько постреляю, смотри, чтобы тебя не задело.

– Так бы сразу и сказал.

«Гром» доставать не пришлось, справился обычный пистолет. Хотя какой он, к чёрту, обычный, со всеми этими параметрами, усилившими его до состояния, где не всякий пулемёт с ним сравнится.

Порнозаец выскочил из камеры и сделал злорадное лицо:

– Дай мне что-нибудь стреляющее!

Грешник молча протянул ему пистолет, но товарищ, ухватившись за него, дико заорал, и оружие упало на пол.

– Твою мать! Больно-то как! Бро, с твоим пистолетом какая-то фигня!

Грешник осторожно поднял оружие и покачал головой:

– Да нет, с ним всё в порядке.

– Какое в порядке?! Да он меня током шандарахнул! Почему тебя не бьёт?

– Я так понимаю, на вас действует запрет. В смысле на тех, кто в камерах. Пока не выберитесь из корпуса, вооружаться нельзя.

– Вот же блин! Грешник, тогда давай сам. Ну чего стоишь? Бегом!

– Что сам и что бегом?

– Как это что? Быстрее вали Резака и его шестёрок, пока они решётки не выломали.