Чужая среди своих
Шрифт:
Я устроилась на табурете за столом и, заплетая косу, наблюдала за тем, как Диор рыщет по хижине в поисках свечей. Так хотелось, чтобы он на что-то наткнулся в темноте, но к сожалению, натаскали его в братстве просто великолепно. Диор безошибочно чувствовал, когда на пути попадалась преграда, и каждый раз обходил ее. Еще и нашел-таки связку свечей и с победным видом поднял их над головой, показывая мне. И вскоре темная комната озарилась уютным и даже интимным светом, что только усугубило мое смятение от близости этого мужчины.
Еще и его новый облик сильно смущал. До того, как Диор сбрил
Проклятье, да что ж у меня в голове-то делается?! Совсем ополоумела, видать! Больно нужны ему мои заверения и моя симпатия!
— Сегодня придется поужинать остатками мяса, — сообщил Диор, доставая из сумки еду, на которую я и смотреть-то не могла после утренних воспоминаний. — Дрова лучше поэкономить. Жаль, что я не успел принести в дом побольше. Воду ты, надеюсь, не всю использовала?
— Нет, там еще полбочки, — механически откликнулась я, и тут обожгло неприятное подозрение. — Погоди, а зачем нам это все экономить?
— Кто знает, сколько оборотни захотят нас тут в осаде держать, — голос звучал подчеркнуто беспечно, но что-то в нем все равно насторожило. Судя по всему, Диор обеспокоен гораздо сильнее, чем пытается показать.
Мои губы невольно задрожали, и, заметив это, он успокаивающе улыбнулся.
— Не переживай, я что-нибудь придумаю.
Видела я уже, чем обычно заканчиваются такие громкие заявления! И его слова нисколько не успокоили.
— Ты объяснишь мне, наконец, что происходит? — стараясь не выдавать, насколько на самом деле страшно, спросила я.
— Объясню. Только ты ешь, давай. И не смотри, словно затравленный олененок.
Неужели я так смотрю? Поспешно опустила глаза, но стало еще хуже. Передо мной в глиняной миске лежал кусок мяса обескровленной мной лани.
— Не хочется, — глухо откликнулась, чувствуя, как к горлу подкатывает дурнота. Но почему-то вид того, как это самое мясо ест Диор, не вызывало негативных ощущений и я придвинула свою порцию к нему. — Тебе силы больше понадобятся, чтобы вытащить нас отсюда.
Он покачал головой, но не стал снова настаивать на том, чтобы я ела. Может, понял, что я на самом деле испытываю. Трудно сказать, что у Диора вообще в голове происходит. Как бы то ни было, начал рассказывать о том, что на данный момент должно меня заботить сильнее всего.
— Альфу этой стаи я все же сильно недооценил, — задумчиво сказал Воин. На языке так и вертелось, что, может, это себя он слишком уж переоценивает, но я промолчала. — Он не стал дальше преследовать нас в волчьем виде. Вместо этого перекинулся и раздобыл человеческое оружие. Конечно, постоянно оборотни не могут находиться в людской личине, их это сильно ослабляет. Но у него еще семь волков. Если будут действовать по очереди, смогут
Я поразилась тому, что он, наконец, признал, что не всесилен. И тут же страх перед подстерегающей за дверью опасностью усилился. Если даже самонадеянный Воин признает всю серьезность нашего положения, значит, дело и вовсе плачевное. Конечно, за пределы защитного круга оборотни не зайдут. Вынуждены сидеть в засаде и ждать, пока кто-то из нас высунется из хижины. Даже окно открывать опасно, в чем я сегодня воочию убедилась. Но у них преимущество — их восемь. Кто-то может добывать остальным еду, они могут меняться и нести караул по очереди.
У них свобода передвижения. А мы заперты тут, как в клетке. Сколько протянем таким образом? Хорошо еще, что есть вода и еда, небольшой запас дров. Но рано или поздно припасы закончатся. А потом я и вовсе похолодела от возникшей мысли. Мне-то ведь нужна еще особая подпитка. Почувствовала, как все внутри сжалось от тревожного предчувствия. Сколько смогу протянуть вообще без пищи, прежде чем внутренний зверь сломает самоконтроль и попытается накинуться на единственный возможный для него источник еды? И что более вероятно: то, что я причиню вред Диору, или он, вынужденный защищаться, уничтожит меня? Оба эти варианта казались настолько ужасными, что кровь стыла в жилах.
Заметила, что Воин перестал жевать мясо и уставился на меня со странным выражением. Наверное, ему тоже пришло в голову то же самое, что и мне.
— Сколько ты можешь протянуть без крови? — хмуро спросил он.
— Не знаю, — сдавленно сказала и обхватила голову руками. Потом с нотками обреченности в голосе добавила: — Но тебе лучше на ночь обводить меня кругом. Я не уверена, что смогу себя контролировать, если голод станет слишком сильным.
— До этого не дойдет, — заявил он, насупившись. — Я постараюсь разобраться со стаей раньше.
— Как? — я обреченно вздохнула. — Стоит тебе высунуться, как тебя пристрелят. С одной стороны, конечно, хорошо, что мы в укрытии, но снаружи у тебя было бы больше простора для маневра.
Он молчал. Прекрасно понимал это и сам. То, что мы оказались в капкане, из которого возможен лишь единственный выход — на тот свет. А я даже морок на оборотней не могу навести. Для того чтобы задействовать внушение, нужно видеть объект. А проклятые оборотни прячутся неизвестно где.
Может, Властелин сможет помочь? Я попыталась нащупать связь с ним, но ощутила лишь что-то, похожее на потрескивание. Напрасно вновь и вновь взывала к нему. Бесполезно. Он меня не слышит. Может, это из-за того, что я слишком слаба? Подпитка ланью — не то, что требуется перерождаемому вампиру. Я неуверенно посмотрела на Диора. Предложить ему возможный чудовищный вариант язык не поворачивался. Представляю, как бы он отреагировал, если бы услышал: «Слушай, давай, я твоей крови выпью, чтобы суметь Властелина призвать. Конечно, далеко не факт, что он все равно услышит. Но вдруг». Да Диор меня тут же в круг засунет и вряд ли оттуда вообще выпустит.