Чужая тайна фаворита
Шрифт:
И он, конечно, оказался прав: Полина проиграла.
За пять лет работы Поля много раз убеждалась: суррогатная мать ни в коем случае не должна жить вместе со своими работодателями. Слишком тесный возникает контакт между чужими, в общем-то, людьми. Слишком много поводов для взаимного недовольства. Посторонняя женщина в доме, со своими устоявшимися привычками, да еще и с причудами, свойственными беременности, быстро начинает раздражать хозяев. Наемной мамашке тоже несладко. Биородителям только дай волю. Так, одни заставляют все время лежать, другие, наоборот, где-то вычитают, что будущая мама должна ежедневно проходить по пять километров...
И куда селить женщин?
Гостиницы,
В итоге Полина пришла к тому, что всего выгоднее и безопаснее снимать для своих подопечных большие квартиры. На четыре-пять комнат, с просторной кухней. У каждой – собственная территория, но в то же время все друг у друга на глазах. И если двое мамашек еще могут сговориться и покрывать грешки друг друга, но когда женщин больше трех – заговора не получится. И если от кого-то из суррогатных мамочек вчера попахивало пивком, на следующий день Полине об этом обязательно докладывали соседки-доброжелательницы.
Даже когда никаких тревожных звонков не поступало, она все равно постоянно проверяла женщин. Почти ежедневно. Беседовала с каждой, выслушивала жалобы. Всегда знала, когда и кого нужно подбодрить, а кого, наоборот, припугнуть.
Вот и в тот день решила с самого утра навестить одну из таких квартир. То была просторная «четырешка» в Перове. Светлая, чистая, только что после ремонта, рядом с парком. Жили в квартире четверо дам. Одна уже была беременной, вторая готовилась принять в свое лоно чужого младенца, еще две только познакомились с потенциальными родителями и ждали их окончательного решения. Вот ради этих, начинающих, Полина в основном и ехала. Потому что это самый проблемный контингент. Живут девицы в хороших условиях, на всем готовом, Москва со всеми ее мифическими возможностями вот она, рядом. Такие часто в последний момент с крючка срывались. Вдруг заявляли, что передумали, и шли – кто в продавщицы, а кто в содержанки. И пусть работа уже проведена, деньги потрачены – насильно ведь чужой эмбрион не подсадишь... Оставалось лишь ежедневно беседовать с женщинами, мягко и настойчиво убеждать их, что жить в хорошей квартире, нормально питаться, да еще и получить в итоге хорошие деньги можно только под ее, Полины, началом. А истории про провинциалок, без образования и без связей, которые вдруг преуспели в столице, – не более чем красивые сказки.
...Но сегодня, едва Полина въехала на своем «мини» во двор, она сразу поняла: что-то случилось. У дома припаркованы несколько карет «Скорой помощи» и милицейских машин. Колышется взволнованная толпа. Дрожат в воздухе обрывки фраз: «Убили!.. Всех!..»
Хотя в подъезде сталинской пятиэтажки располагалось пятнадцать квартир, Полина сразу почувствовала: беда случилась именно в той, куда спешила она.
А разговор с мрачным милицейским майором лишь подтвердил самые худшие опасения.
Ранним утром, пока двор еще спал, в квартиру, где жили женщины, позвонили. Одна из соседок слышала, как щелкнул дверной замок, распахнулась дверь, а через секунду прогремели выстрелы. Их, в общей сложности, было двенадцать, две обоймы... Соседушка, конечно, страшно перепугалась и растерялась. Не то что помочь – даже немедленно позвонить в милицию не собралась. Все четыре женщины погибли на месте. Любопытная соседка успела увидеть, как из подъезда выбежал человек, прыгнул в машину... и черный «Фольксваген» с заляпанными номерами мгновенно сорвался с места.
А уже в дневных
«У вас были враги».
Следователи даже не спрашивали – они утверждали. Не может не быть врагов, когда у тебя собственный бизнес, да еще и столь щекотливый – суррогатное материнство.
«Вы наверняка кому-то перешли дорогу. Мешали. Отбивали клиентов...»
Полина не спорила: конечно, мешала. Немалому количеству шустрых людей, которые были готовы сами разрабатывать золотую жилу. Не имея ни малейшего понятия о специфике, брались за поиски суррогатной матери и требовали при этом совершенно несуразные суммы. «Сто тысяч долларов – и мы найдем вам идеальную женщину, которая гарантированно родит вашего ребенка!» Эффектное обещание, только на деле – глупость и обман. Потому что даже самая идеальная, абсолютно здоровая наемная мать может не зачать. Или не выносить. Или родить больного. Или в любой момент взбрыкнуть. И стопроцентной гарантии успеха дать невозможно, сколько ни заплати – об этом Полина всегда своих клиентов предупреждала...
Да, конкуренты действительно могли желать ей зла. Только Полина все равно была убеждена: соперники по бизнесу вредили бы лично ей. Покушались бы на нее саму. Но убивать ни в чем не повинных женщин? Жестоко, бессмысленно?.. Лишь для того, чтобы скомпрометировать ее фирму?.. Она просто поверить не могла, что кто-то способен на подобное.
Тогда, может быть, – подсказывали следователи – ей мстил кто-то из несостоявшихся родителей? Такое ведь тоже бывает. До сих пор на слуху громкое дело, когда едва не погиб главный врач известной клиники. Одна из пациенток родила там мертвого ребенка. А отец обвинил в гибели младенца главного врача, принимавшего роды. И заказал убийство доктора, тому лишь чудом удалось спастись. Может, и вы, наседали сотрудники милиции на Полину, тоже кого-то разочаровали? Лишили надежды? Вынудили мстить?..
Полина и этого не скрывала: неудачи у нее бывали. Буквально недавно пришлось прерывать беременность у одной из суррогатных мам. Потому что стало доподлинно известно: ребенок, которого та вынашивает, совершенно нежизнеспособен. И куда гуманнее его просто не рожать, чем питать бессмысленные иллюзии и все равно потерять сразу после рождения... Для родителей эта новость стала шоком, они во всем обвинили Полину: якобы та не предусмотрела, подсунула им «бракованный эмбрион и больную мамашу». И хотя все врачи в голос твердили, что обвинять здесь можно только самих заказчиков (поздновато делать детей в возрасте за сорок, слишком высока вероятность генетических отклонений), убедить в этом разочарованную чету оказалось невозможно. Безутешный отец объявил в ее офисе:
– Вы лишили нас последней надежды, и мы этого вам никогда не простим.
Этот человек мог бы ей мстить: настучать в налоговую, наслать на ее фирму бандитов, даже убить – но лично ее. Что ему до совершенно посторонних женщин? Для этого надо быть абсолютно сумасшедшим. А мужчина был нормальным.
Потому Полина продолжала повторять назойливым следователям, что знать не знает, даже предположить не может, кто мог пойти на такое...
Правда, было еще кое-что, о чем Полина милиционерам рассказывать не стала.
За неделю до убийства она получила эсэмэску с незнакомого номера. Текст был коротким, всего одно слово: «ЗРЯ». Полина не поленилась пробить телефон, с которого пришло послание, по всем возможным базам. И выяснила: принадлежал номер некоему Иванову Петру Кирилловичу, сорок второго года рождения. Причем Петр Кириллович скончался еще в прошлом году. А последний звонок со своего телефона сделал за день до смерти. С тех пор аппарат был выключен. Как оставался выключенным и сейчас... Воскрес лишь на миг – чтобы отправить странное послание. В чьих руках телефон сейчас? Этого Полина узнать не смогла.