Чужая вина
Шрифт:
Да и кто я для них, по сути?
Посторонняя тетка, даже не родственница их подруги. Были бы у меня знакомые, чьи дети учатся с этими девицами… Но таковых, увы, не имеется. Поэтому придется что-то придумать. У меня впереди еще вся ночь и все утро.
Поскольку в понедельник занятия у студентов-химиков тоже начинались с десяти, за полчаса до первой пары я была уже как штык на своей любимой аллейке.
Минут через пятнадцать появилась Алена. Она поздоровалась с тремя парнями, которые
Минут через пять после нее появилась Юля. Она подошла к группке парней, тоже закурила и принялась о чем-то беспечно с ними болтать.
А эта особа более общительна. Как она с этой букой Аленой подружилась? Впрочем, дружба, как и любовь, не имеет границ. Порой могут сойтись даже абсолютные противоположности.
«Ладно, дорогуша, это все лирика. Не отвлекайся, а лучше настройся на дело».
Когда время подошло к десяти часам, я решила, что торчать здесь безвылазно не имеет смысла, и отправилась в расположенный неподалеку торговый центр, благо он уже должен был открыться. Устраивать себе шопинг я не собиралась (хотя, не скрою, желание было), а решила просто убить время.
Сегодня время тянулось не так бесконечно. Я прошлась по этажам торгового центра, заглянула в пару магазинчиков и все же не удержалась и купила себе пачку кофе. Дома и на работе он, разумеется, был и заканчиваться не собирался, но я не устояла и поддалась на заманчивые слова продавца, активно рекламировавшего мне удивительную новинку с хорошей скидкой.
Приближалось время окончания пары, и я отправилась обратно. Но теперь я уже шла не на аллею, а прямиком на территорию университетского городка. Давненько я здесь не была, так что за оставшиеся десять минут можно немного прогуляться.
И тут мне повезло. На одной из скамеек, расположенных между корпусами химфака и филфака, сидела Вероника. Она сосредоточенно листала толстую исписанную тетрадку, а рядом с ней скромненько лежала пара книг.
Приехала пораньше и решила повторить все к семинару? Или только что из библиотеки? Впрочем, это не так уж и важно. Сегодня утром я уже придумала предлог, под которым подойду к приятельницам Алены, так что теперь настало время действовать.
Уткнувшись в свои конспекты, девушка не заметила моего появления.
– Извините, пожалуйста, – я изобразила самую милую и дружелюбную улыбку, на которую была способна.
– Да? – приветливо отозвалась Вероника, оторвавшись от тетрадки.
– Вы, случайно, не с химического факультета?
– Нет, я с филфака. А что?
– Видите ли, – я ненавязчиво присела рядом и напустила на лицо смущение, – я ищу свою родственницу. Ее мать мне сказала, что она учится здесь, на химфаке.
– Что-то случилось?
– Можно и так сказать. Девочка очень сильно поругалась с родителями и уже несколько дней дома не появляется, не звонит и не пишет. Они переживают.
– Ой, я даже не знаю, чем вам помочь, –
Какая милая и наивная девочка! Воистину типичная отличница. А еще небось мямля и размазня по жизни. Так вот просто и открыто общается с незнакомым человеком, и даже помощь оказать готова. Хотя есть в таких людях что-то светлое и доброе, чего не хватает нам, прожженным циникам и скептикам.
– Может быть, вы ее знаете? Она среднего роста, с длинными черными волосами, одевается во все темное.
– Алена? – удивилась девушка.
– Нет, мою родственницу зовут Ксения. – Я изобразила удивление. – А почему вы сказали Алена?
– У меня есть приятельница на химфаке, ее зовут Алена. По описанию очень похожа на вашу родственницу.
– Значит, вы ее не видели?
Вероника ненадолго задумалась и пожала плечами.
– Наверно, нет. А ваша родственница на каком курсе?
– Вроде на четвертом. Я, признаюсь честно, с ней мало общалась и про то, что она здесь учится, знаю со слов ее родителей.
– Даже не знаю… – Неожиданно лицо девушки оживилось. – А вон Юля идет. Она на химфаке, может быть, знает кого-нибудь со старших курсов.
К нам и впрямь шла вторая приятельницы Алены – та самая Юленька В-Черном.
Самой Рахимовой не было видно – очевидно, осталась в аудитории или коридоре корпуса. А может, опять за кофе пошла.
– Привет, Верунчик! – весело поздоровалась девушка, не обратив на меня внимания. – Все зубришь?
– Привет, Юль, – улыбнулась в ответ Вероника, пропустив мимо ушей подколку подруги. – Слушай, ты со старших курсов многих знаешь?
– Да нет. – Юля пожала плечами. – Так, трех-четырех, наверно. А что?
– Вот женщина родственницу ищет, – кивнула в мою сторону студентка филфака. – На четвертом курсе учится, на химфаке.
Юля посмотрела на меня.
– А как ее зовут?
– Ксения.
– Ксения… – девушка наморщила лобик. – Нет, не помню. А как выглядит?
– Длинные черные волосы, темная одежда. А, вспомнила: еще ярко красится. Примерно как вы, – соврала я на ходу.
– Нет, такую не знаю, – покачала головой Юля. – А что с ней не так?
– Поссорилась с родителями, ушла из дома и несколько дней не отвечает на звонки.
– А, понятно. Если бы не четвертый курс и не имя, я бы подумала про нашу Аленку. Только она очень редко красится.
– Да она и не похожа на человека, который бы из дома ушел на несколько дней, – заметила Вероника.
– Ну, знаешь, всякое бывает. Хотя у нее толком ни друзей, ни парня, куда бы она пошла?
– У нее, кажется, еще и родители в разводе.
Я не вмешивалась в болтовню девчонок, которые наперебой принялись обсуждать Алену. Помимо тех фактов, что уже были мне известны, стало ясно, что Рахимова – не такой человек, чтобы водиться с подозрительными компаниями.