Чужая война
Шрифт:
Я реагировал на происходящее так, как и должен был любой уважающий себя мужчина, оказавшийся в подобной ситуации: устроился поудобнее и, попивая кофе, смотрел на сцену семейного воссоединения. Такие мелодрамы мне всегда нравились.
Что до вещей Ноа, пошедших в разнос? Ну, это не же мои вещи! Вот пускай Альт и объясняет своей командующей, как так вышло, что они с сестрой не могут мирно находиться в одной палатке дольше минуты. Для меня же представилась уникальная возможность узнать получше своих подчинённых.
Прижимая
— Почему ты здесь именно в этом году?! Тебя отец сколько раз пытался отправить на Игры, чтобы ты стал настоящим мужчиной, но ты выбрал именно этот год!
— Захотел! — категорично заявил Альт.
— Да-а-а, конечно! Совсем не потому, что тебя бы друзья засмеяли!
— Ой, кто бы говорил, мисс «мой отец, отчаявшись найти жениха, выдержавшего бы мои закидоны, попытался сосватать меня Рору»!
Услышав это, я едва не подавился кофе и, встретив два крайне осуждающих взгляда, гласивших, что это всё моя вина, вяло открестился:
— Хватит мне тут инсинуировать! Инсинуируйте эти ваши семейные дрязги без меня!
— Что… делать? — Миюми, услышав незнакомое слово, аж остановилась.
— Приписывать кому-то клевету! — высокомерно объяснил Альт. — Книжки…
Не знаю, что именно хотел сказать адъютант, но именно книгой по голове он и получил.
Понаблюдав ещё пару минут, мне вдруг вспомнилось, что вообще-то вокруг лагерь «лунных» и нужно что-то делать по этому поводу, например, захватить его.
— Альт, как закончите, ты — можешь идти. Миюми, найди в этом бардаке бумагу, перо и чернила, а затем снаружи меня. Да победит сильнейший! Раунд!
В том, что триумф достанется именно моей протеже и явно не в первый раз, сомнений у меня практически не было.
Публика у меня была так себе: кучка людей, не больше двух тысяч, которая понуро стояла с видом, будто их взяли в плен. По правде говоря, так оно и было: по моему поручению Эльт со своими ребятами согнали всё население лагеря в одно место.
Организовав себе импровизированную трибуну из кучи каких-то ящиков, я решил выступить. Идея была глупой, учитывая местные особенности, но попробовать стоило.
— Господа, у меня для всех вас уникальное предложение! Вместо того, чтобы отправиться домой, предлагаю вам продолжить принимать участие в Играх, но уже на правильной стороне!
Судя по перешёптыванию, в том числе и среди парней Эльта, раньше такой фокус никто не пытался провернуть. Тем не менее, не было похоже, чтобы кто-то всерьёз сейчас решится перейти на нашу сторону.
«Пряник показали, теперь продемонстрируем кнут», — я сделал жест рукой, и мои солдаты подкатили несколько пушек, сразу принявшись их заряжать.
— Простите, командующий Рор, а что вы собираетесь делать? — вопрос принадлежал молодому парню со знаками отличия капрала, стоявшему в первом
— Да так, ничего. С припасами у нас сейчас туговато, пушки мы тоже укатить не сможем, поэтому воспользуемся ими для…
По рядам пленных прошёл ропот: им, понятное дело, ничего не грозило, но вряд ли получать картечью в упор, даже будучи неуязвимым, было приятно, особенно учитывая, что это были их собственная пушка, порох и картечь.
— Готово, командующий!
Пушки наконец зарядили и направили в сторону пленных. Те аккуратно кучкой слегка сместились в сторону, словно избегая направления ствола.
— Никто не передумал?
Это, безусловно, был перебор, особенно по местным меркам. Увы, но выбора не было: либо побеждать любыми способами, либо готовиться провести в этом мире всю жизнь. Остаться здесь навсегда я смогу в любой момент, а вот уйти — нет.
Поняв, что это не шутки, пленные осторожно начали выходить вперёд, произнося вариации на тему фразы «клянемся в верности». В клятвы, данные под угрозой расстрела, я особо не верил, но тем не менее найти применение лишней тысяче человек мог с лёгкостью. Да хоть перетащить те же орудия к нам — почему бы и да? Нет ничего более ободряющего, чем смотреть на то, как тяжёлую, долгую работу делают за тебя.
Пока Эльт организовывал процесс переноса материальных ценностей из лагеря «лунных» в наш собственный, я отыскал Миюми, которая сосредоточенно писала что-то на свитке. Заглянув ей через плечо, я прочёл вслух:
— «Мы, солдаты бла-бла-бла, сообщаем подлой, ненавистной, глупой Ноа Кейтлетт бла-бла-бла…». С оскорблениями явно перестаралась. Выглядит, как письмо школьника нелюбимой учительнице. Так, что тут дальше? Бла-бла-бла, присягаем на верность Рейланду Рору, победителю Рубинового рыцаря…»
На мои титулы Миюми чернил не жалела. Письмо вышло бы раза в три меньше, если бы она их опустила.
— Убрать эту часть? — потупившись, поинтересовалась девушка.
— Пускай будет. Ноа взбесится до чёртиков — это главное. Как закончишь, прикрепи это к штабной палатке и догоняй.
— Конечно… — в голосе девушки чуствовалась растерянность. — Можно вопрос, с… командующий?
— Разумеется.
— Что такое «чёртиков»?
Я укусил себя за слишком длинный язык и принялся сооружать объяснение:
— Это такие духи, несущие сумятицу, хаос и беспорядок.
— А-а-а, как мой брат! — поняла Миюми.
Кинув полный разочарования взгляд в сторону солдат Эльта, которые пытались утащить пушку на себе, вместо того чтобы катить, я подобрал иное сравнение:
— Скорее как среднестатистический рядовой.
Туман рассеивается
— Предатели! Дезертиры! — Ноа порвала листок, принесенный ей Альтом, на мелкие клочки, причём уже во второй раз.