Чужая жена
Шрифт:
— Посидеть? — его бровь изогнулась от удивления, а я почувствовала, как краска бросается в лицо. Я снова выставила себя дурой. Хреновая из меня соблазнительница. — Ну, иди сюда, Лёля. — Демид похлопал ладонью по кровати рядом с собой. — Разденься. Полностью. И распусти волосы.
Дыхание перехватило от его взгляда. Я быстро сняла с себя всё, сложив одежду в кресло, пока он не передумал. Кожу пекло от обжигающего взгляда Барсова. Сейчас он снова был похож на зверя, в клетку к которому пробралась добыча. Только резинку для волос я снимала неторопливо, так чтобы Барсов смог увидеть, как мои локоны рассыпаются
— Ты выглядишь гораздо лучше, — сказал он, лениво скользя глазами по моим бёдрам. — Ты поправилась. Мне нравится.
В доме не было весов, поэтому я не знала, набрала ли я хоть килограмм. Да я и не заморачивалась насчёт этого. Мы не виделись неделю, вряд ли я так сильно могла округлиться. Скорее всего, Демид просто решил сделать мне комплимент от души.
Так хотелось сказать, что я не ради него старалась, что это случилось само собой, но я прикусила язык.
— Ты просто великолепна, Оля! — добавил Барсов с нескрываемым восхищением, отчего я расцвела в душе, и я обрадовалась, что не сболтнула лишнего. — Ты само совершенство!
Забравшись к нему, я укрылась одеялом и затихла. Демид повернулся набок и теперь рассматривал моё лицо в упор. Меня это жутко напрягало. Почему он не прикасается ко мне?
— Я пока не хочу отсюда уезжать, Демид, — глядя в потолок, сказала я.
— Вот как? Ты же так рвалась в город? Я могу узнать, что случилось?
Причина была в Андрее, но было кое-что другое. Лучше узнавать Барсова набегами, чем жить с ним вместе, лишившись возможности спрятаться от него. Мне были необходимы передышки от его авторитарных замашек.
— Я ещё не готова. Ты спрашивал, чем бы я хотела заниматься, а я так ничего и не придумала. Мне нужно больше времени. Не торопи меня с этим. Мне ещё о многом предстоит подумать. Тут не так уж и плохо, если бы ты чаще приезжал.
— Поверь, я приезжаю так часто, как только могу.
— Неужели?
До города километров сто. Барсов мог бы приезжать, хоть каждый день. Значит, у него есть дела поинтересней?
— Я много работаю, Оля. Прошлой ночью я вообще глаз не сомкнул.
— Работал, бедняжка? — с издёвкой спросила я. От мысли о том, что он кувыркался с другой бабой, слёзы навернулись на глаза. Я не должна была ревновать Барсова, но моя эгоистичная жадность брала верх над здравым смыслом.
— Да. Ты в курсе, что родители Антона претендуют на его наследство?
— Что? — От возмущения я подпрыгнула на кровати и повернулась к Демиду, прижимая одеяло к груди. — Какое, к чёрту, наследство? Он же всё профукал!
— Я купил особняк. По факту только само здание и участок, но мебель в доме, картины, три автомобиля — это всё ещё твоё. В доме много раритета. Его можно продать по выгодной цене на аукционе. Это довольно неплохие деньги.
Да как они могут? Будто бы родители Антона не знают, что он в дом ни копейки не принёс, только уносил. Что за семейка?
— А ты как об этом узнал?
— Письмо пришло. Ты всё ещё прописана в особняке, Лёля.
— Господи, как им не стыдно? После всего того…
Я не смогла сдержать слёз. Пришла беда, откуда не ждали. Мои свёкор и свекровь решили меня добить и забрать последние крошки?
— Я должна вернуться в город, Демид! Сегодня же! Я буду
Преисполненная решимостью победить, я вцепилась в плечи Демида и затрясла его.
— Я с ними разберусь, Оля! Уже разбираюсь! — хищно оскалился Демид. — Ты молодец!
— Но…
— Ни о чём не беспокойся! У меня всё под контролем! Вытирай слёзки! Всё хорошо!
Слова Демида успокоили меня. Боже, как же стыдно стало! Он занимался моими делами, а я напридумывала себе всякой ерунды про несуществующих шлюх!
Поддавшись порыву, я положила голову ему на грудь и обняла мужчину. Не такой уж он и козёл, как выясняется. Да, он ещё не выиграл суд с Бондаренками, но вряд ли в сложившейся ситуации он будет действовать глупее, чем я. В этом плане я полностью доверяла Барсову. У него есть связи и голова на плечах, он сделает всё возможное.
Я должна отблагодарить Демида так, как он этого ждёт. Моя ладонь скользнула к его твёрдому животу. Я сама хотела проявить инициативу, чтобы дать ему понять…
Не вышло.
— Поворачивайся попкой, как тогда, и возьми в ротик! — приказал Барсов.
Мог бы начать как-то помягче, с поцелуя, например? Я отбросила одеяло в сторону и уселась так, как ему надо. Прелюдии были нужны только мне, Демид был уже возбуждён. Огромный ствол во всей красе подрагивал прямо перед моим лицом.
Звериный запах ударил в голову, и перед глазами всё поплыло, в животе сладко сжалось от предвкушения. Горячие ладони мужчины властно легли на мои ягодицы, чуть подтаскивая меня ближе к его рту, и я задрожала, чувствуя свою беззащитность перед ним. Он может делать со мной всё, что захочет, и я не смогу сказать нет.
Облизнув пересохшие губы, я обхватила твёрдый ствол рукой и направила его себе в рот. Барсов любит глубоко? Я постараюсь.
Моё раскрытое лоно обожгло горячим дыханием Демида, а затем он неторопливо начал вылизывать его влажным языком, будто смаковал мой вкус. Я закатила глаза и замычала от острого удовольствия, пронзившего меня насквозь. Мастерству Демида можно было только позавидовать. То, что он делал сейчас с моей вагиной, не поддавалось никаким описаниям — чистый восторг!
Я честно пыталась сосредоточиться на его удовольствии, но этот язык… Он то ударял меня по клитору, то глубоко проскальзывал внутрь меня, то вылизывал мой анус. Барсов же не собирается трахнуть меня в задницу? Ну хотя бы не сейчас?
Неосознанно я опускалась промежностью прямо на лицо Демида. Потом, будто опомнившись, чуть приподнималась. Вряд ли ему такое понравится. Он мой хозяин, не наоборот.
— Расслабься, Оля, — шлёпнул меня по бедру Демид. — Мы просто трахаемся! Наслаждайся мной! — Я с облегчением вздохнула, но не тут-то было. — Пока я добренький, — добавил он.
Что ж, ладно!
Вобрав его член почти на всю длину, я прижалась своей звездой прямо к губам Барсова и принялась тереться ею о его жадный, горячий рот, ища удовлетворения в разрядке. Я была уже близка. Он заработал языком активнее, будто это бы только того и ждал. Там так всё хлюпало… Боже!