Чужая жизнь
Шрифт:
— Мне не нравится такой ход мыслей, — заявила девушка, сурово глядя на меня. — Синтаро, ты что-то слишком расслабился — думаешь, это только лишь моя прихоть? Нет, эти наставления и рекомендации идут прямиком из центра планирования, и игнорировать их мы просто не можем. Ты думаешь, что штабные умники все это измыслили на пустом месте? Ага, ну да… И вообще, что-то ты слишком легкомысленно воспринял наше сегодняшнее занятие — в бою всякое может случиться, и ты просто обязан знать, что делать в случае какой-нибудь форс-мажорной ситуации.
— Да, — ответил я, опуская взгляд и отчаянно краснея.
Мне было очень стыдно.
Я действительно слишком легкомысленно отнесся к нашему сегодняшнему занятию.
«Запомнить кучу значков? Да ерунда!»
Ага. А ведь действительно, вдруг я попаду в переплет и элементарным образом растеряюсь? Забуду где запасной кабель, и пиши пропало… Вот же я чмо…
Я же реально расслабился, что в моей ситуации совершенно непозволительно. Нет, Виктор, так делать нельзя — у тебя ведь действительно нет права на ошибку.
Особенно меня жгло то, что Рин, которую капитан тоже попросила написать тест, совершила ВСЕГО четыре ошибки, когда я только в источниках питания умудрился наделать целых три…
— Извини, Мэнэми, — промямлил я. — Давай попробуем еще раз, а?…
— Думаешь, в бою у тебя будет еще один шанс, чтобы все исправить? — жестко посмотрела на меня капитан.
— Мэнэми… — жалобно посмотрел я на нее.
Кусанаги слегка прищурилась, но потом ее взгляд несколько смягчился.
— Хорошо, давай попробуем еще раз… Но для начала повтори-ка мне твои действия на случай невозможности продолжения выполнения операции…
Я вздохнул, собрался с мыслями и начал монотонно бубнить:
— В случае невозможности продолжения выполнения операции я должен немедленно отступать к ближайшему пункту эвакуации, не подвергая себя и Тип-01 риску. Характер возможных разрушений в городе и количество потерь среди войск ООН не имеют значения, жертвы среди мирного населения по возможности должны быть минимальны. Наиболее опасной ситуацией считается возможность обрыва питающего кабеля, и в этом случае я должен немедленно, невзирая ни на что…
— Хм… Даже и не знаю, что сказать…
Ну, японский городовой! Все, трындец моей телеге! Неужели я опять облажался?…
Я горестно посмотрел на изучающую мой второй тест Мэнэми. Теперь у меня вдобавок еще и зверски болела голова — я действительно сосредоточился, напрягся и постарался запомнить все эти долбаные ключевые точки: оружие — там и там, кабели — там и там, лифты — здесь…
— Вот когда я сама в первый раз проходила этот тест, я сделала
Я помрачнел еще больше — не слишком приятно осознавать собственную убогость…
Внезапно Мэнэми улыбнулась.
— А ты, Синтаро, достиг такого результата уже со второго раза — для твоего возраста очень даже неплохо. Молодец, хвалю! — капитан посерьезнела. — Но впредь постарайся не делать все со второй попытки — такой возможности в жизни у тебя не будет.
— Есть, товарищ командир, — бледно улыбнулся я.
А теперь еще хорошо бы перевести все только что заполненные мной сведения из оперативной в долгосрочную память, а то ведь без должной практики я могу это все и забыть…
«Супра» летела по вечерним улицам Фортресс-3. Мэнэми за рулем, я на переднем сиденье, Рин сидит на заднем.
— Синтаро, прекрати это делать! — возмутилась Кусанаги, не отрываясь от вождения.
— Делать что? — устало буркнул я, высунув локоть в раскрытое окно и наслаждаясь вечерней прохладой.
После изматывающего мозг тактического занятия мне вдобавок еще устроили и небольшую физтренировку — так, чисто для галочки, без особого садизма… Но и без поблажек.
— Делать это! — указала подбородком Кусанаги.
Я задумчиво отнял руку ото лба и перестал сковыривать кровяную корочку, наросшую поверх ранки.
— А что такого-то? — равнодушно спросил я.
— Это негигиенично, — заявила капитан. — Еще занесешь какую-нибудь заразу или там…
— Фигня это, Мэнэми, — заметил я, закрывая глаза и откидываясь на мягкую спинку сиденья. — Это ж просто царапина, а они должны заживать на воздухе, естественным образом, вот кабы это было настоящее ранение… Кстати!.. — внезапно оживился я. — Раз уж я солдат армии ООН, при оружии и петлицах… Мне как, награды положены?
— Синтаро, не жадничай — ты и так получаешь больше меня! Куда еще больше-то? — искренне возмутилась Кусанаги.
— Да нет, я не о том, — любимая тема словно придала мне новые силы. Проверено — хоть я буду в стельку пьян, хоть поднят среди ночи или растормошен во время болезни, но любой вопрос касательно оружия или чего-то с ним связанного моментально приводит меня в благостное расположение духа. А уж если я нахожу благодарного слушателя, то… — Деньги — это, конечно же, хорошо, Мэнэми, но ведь есть же и что-то, так сказать, для души… — задумчиво произнес я.
— И что же это, например? — заинтересовалась Кусанаги.
— Награды, — брякнул я.
— Награды? — чуть нахмурилась капитан. — Ну, в смысле, деньги — премии всякие, да?
— Да нет же! Награды, в смысле — медали, ордена, нашивки, наградное оружие! Да, точно!.. — оживился я и решительно махнул кулаком. — Понимаешь, командир? Прихлопнул я, скажем, Апостола, а мне хлоп — и медаль на грудь! Или поранило меня, как в прошлом бою, а мне за это нашивку за ранение!..