Чужая жизнь
Шрифт:
— Молчать! — рявкнул Командующий, тяжело поднимаясь из-за стола.
Вот тут я, признаюсь, капитально струхнул, — слишком уж был грозен батя в гневе.
— Я не позволю, чтобы какой-то сопляк говорил со мной в таком тоне, — ледяным тоном произнес Генро. — Да еще и бросался какими-то нелепыми обвинениями… То, что ты — мой сын и пилот «Дефендера», еще не означает, что тебе все дозволено, — если будет нужно, я тебя заменю. Незаменимых у нас нет — так и запомни. И Уранами — не твоя сестра.
— Тогда как же ты объяснишь, отец, все сказанное мной? — слегка сбавив напор, продолжал давить я. — Совпадения, случайности?
— Я
— Да, господин Командующий, — прищурившись, ответил я, вставая со стула. И чуть тише, но так чтобы слышал Генро, добавил: — И все равно я знаю правду…
Отец снова принял свою обычную позу и уже никак не отреагировал на мою реплику.
Я вышел из кабинета, закрыл дверь, прошел несколько шагов и тяжело привалился спиной к стене. Да такие разговоры выматывают сильнее, чем физтренировки… Теперь главное, чтобы батя заглотил наживку. Все, что я успел прикинуть, когда пытался выбраться из ямы, в которую сам же себя и загнал, свелось к одному расчету: вывалить на отца эту отдающую «Санта-Барбарой» легенду, уповая на то, что он заткнется. Тут такое дело — или он, пускай даже и косвенно, подтверждает, что Рин — моя сестра, и я успокаиваюсь, направляю свою кипучую деятельность в русло боевой подготовки. Или же я получаю категорический отказ, начинаю усиленно «копать» в попытке прояснить все возникшие у меня сомнения, слишком близко приближаюсь к НАСТОЯЩЕЙ истине, и меня придется «убирать»…
«Нет, сын, Рин — не твоя сестра, а искусственно созданный человек с применением генетического материала твоей матери и Второго Апостола Авеля. Душа у Рин одна, а вот запасных тел — куча. Я их в подвале КРАФТ вечерами, как пирожки, клепаю. А теперь извини, сынок, ты слишком много узнал… Клац. Щелк. Бах!»
Вот я и подумал, а почему бы Генро в этом случае не оставить все, как есть? Пускай уж я буду искренне заблуждаться и надолго успокоюсь: обманутый враг — это уже никак не больше половинки изначального врага. Ну, думает пацан, что нашел свою сестру, и пускай — больше-то он ни на что пасть не разевает… Пока. А вот взять его на карандаш не помешало бы…
Эх, рискованную игру я затеял, чертовски рискованную. Из всего случившегося со мной за последние дни, по степени угрозы для жизни, попытку одурачить батю переплевывает только бой с Апостолом, да и то не факт…
Что ж, будем надеяться, что я не совершил в своих убогих умозаключениях фатальной ошибки, и завтра я не проснусь в машине, едущей в лес… В багажнике. И в разных мешках…
Да и, в конце концов, один раз живем, братья, всего один лишь только раз! Двум смертям не бывать, а одной не миновать! Я теперь самурай или кто? Все равно я умру рано или поздно, так чего же мне этого бояться? Ошибусь сейчас — меня уберут свои, ошибусь в бою — меня уберет Апостол, ошибусь стратегически — буду встречать рассвет ужасного нового мира на берегу океана CL в качестве единственного человека на Земле…
Нельзя бояться — страх убивает.
Хотя и нарываться чрезмерно тоже все-таки не стоит…
Итак, я в первый раз вступил в противоборство с собственным отцом… Тьфу ты, уже и говорю, как Младший… Так о чем я? Ах, да, противостояние с батей… Ну так вот, после всего этого я ожидал каких-нибудь карательно-репрессивных
Знаете, что мне за всю мою эскападу было? А ничего! Ровным счетом ничего! Как будто бы и не было никакого разговора с Командующим — никаких директив, запрещающих мне контакт с Рин, или же что-то в этом роде, ни-че-го… Выходит, сработал мой расчет? Выходит, что так…
— Синтаро!!! Что ЭТО?! — Никогда не думал, что Кусанаги в шок может повергнуть самая обычная музыка…
Ну, ладно, ладно — не самая обычная…
Вот представьте себе тяжелый рок… Очень тяжелый, по меркам рядовых людей. Где так называемая музыка больше похожа на дикий замес из шума стройки и работы отбойного молотка, но в то же время с красивыми нотками, если вслушаться. А поверх всего этого еще и вместо вокала истошный визг свиньи, расчленяемой бензопилой — так называемый скримминг. На неподготовленного человека производит впечатление крайне преотвратное и отталкивающее, а вот если втянуться…
— О-о-о… Это, Мэнэми, — группа «Cradle of Filth», — с наслаждением закатив глаза, ответил я, из колонок продолжали доноситься душераздирающие вопли.
А я ведь под это еще и спать могу — проверено… Я, вообще-то, не слишком большой поклонник конкретно этой группы, но вот некоторые песни у них мне нравятся, да и как-то радостно встретить здесь привет из того мира.
— Подожди-ка, — капитан скрестила руки на груди и оперлась на косяк двери, ведущей в мою комнату. — Ты что хочешь сказать, что это дерьмо — МУЗЫКА?!
— Ну почему сразу же дерьмо, — даже немного обиделся я. — Просто на любителя…
— Скорее на любителя извращений, — подозрительно прищурилась Мэнэми. — Синтаро, это не музыка.
Солист как раз издал совершенно душераздирающий визг, как будто бы его роняли задницей на раскаленный вертел… Через мясорубку… С пятого этажа…
Я улыбнулся.
— Может, и так, а мне нравится, — заявил я. — Очень, знаешь ли, боевая музыка…
Кусанаги крайне скептически посмотрела на меня и наконец смирилась:
— Ну ладно. Только громко не врубай, а то я еще испугаюсь и начну из пистолета палить. В кого-нибудь, кто будет поблизости. Понял?
— Понял, понял, — ухмыльнулся я.
Мэнэми скептически взглянула меня, а затем развернулась и вышла из комнаты, тихонько бормоча себе под нос:
— Нет, парень положительно маньяк — у него даже музыка боевая, может в гроб загонять…
Я принялся копаться дальше в подаренном Шихеем жестком диске. Там оказалось много чего интересного, и «кредлы» — еще не самый худший вариант для неподготовленного уха капитанши. Многие группы, правда, были мне незнакомы, многие написали музыку, которой не было в моей реальности, многих вообще я не нашел, но и так все было просто чудесно.
Наконец-то у меня есть все, что для счастья нужно…
Хитро улыбнувшись, я переключил до сих пор играющую «Saffron’s Curse». Следующей по списку оказалась еще более безумная «Cthulhu Dawn».
Привыкай, привыкай, Мэнэми, — я без долбежки по мозгам уже жить не могу…
Семнадцатое мая, воскресенье. В школе выходной, так что проснулся я попозже — аж в одиннадцать часов, немного побездельничал, а тут и Мэнэми вернулась. Лицо моего тактического командира буквально лучилось счастьем и довольством.