Чужие долги

Геворкян Эдуард Вачаганович

– Что так рано?
– удивился я.

– Поговорить надо, - сказал дядя Костя.
– О жизни нашей непростой.

Он присел на выступ, а Серега вытащил свой лежак и подвинул ко мне.

– Ты парень молодой, - начал старик.
– Друзей-знакомых много…

– Дядя Костя, - перебил я, - давай без титров.

– Давай, - согласился он.
– Короче, нет ли у тебя выхода на какого-нибудь надежного проводника?

«Да вы что, сговорились?!» - чуть не сказал я. Оценил юмор ситуации: уговори я Серегу на той неделе, сейчас в помещении метеостанции сидели бы два проводника.

– Уходить

надо, - продолжал дядя Костя.
– Начали к детям присматриваться, значит, счет на месяцы, а то и на недели пошел. Потеряем статус, тут же охотники появятся, потом и юпы, понял? От охотников еще отобьемся, а вот… - Он покачал головой.

– Не понимаю. Дети большие, кто их отберет?

– Не понимаешь, потому что своих нет, - сердито сказал дядя Костя.
– До шестнадцати лет могут любого запросто. Из вредности, за недолжное воспитание и все такое… Запишут долг за упущенную выгоду, будешь всю жизнь отрабатывать.

– Да ладно ворчать, - вмешался Серега.
– Давай по делу.

Но по делу опять не удалось, словно тот, кто распоряжается событиями, решил немного поиграть со мной. В коридоре громко чпокнул лифт, и тут же к нам без стука ввалился майор дядя Миша Гибсон.

– Какие люди!
– сказал он.
– Вы-то мне и нужны.

С этими словами он плотно прикрыл нашу дверь и, не дожидаясь приглашения, плюхнулся на лежак, прислонился к стойке с аппаратурой и закрыл глаза. Вид у него был несколько помятый, пуговицы расстегнуты, под курткой выпирала рубчатка легкой брони. Седые волосы торчали во все стороны, фуражку он явно забыл в кабинете или там, где нужна броня.

– Нашлась пропавшая девочка?
– спросил он расслабленным голосом.
– Или ее родители умнее всех вас оказались и уже гуляют по Норильску?

Мысли у меня пошли одновременно разными путями, но сошлись в одну точку. Судя по окаменевшим лицам Сереги и дяди Кости, их подозрения оказались неподалеку. Дядя Костя как-то хищно повел зрачками из стороны в сторону. В поисках молотка, что ли?

Майор открыл один глаз, криво ухмыльнулся в седые усы.

– Спокойно, горожане, полиция на страже порядка!
– прогудел он.
– Вы бы присели, Тарас Петрович, и внуку Сереже велите, чтобы не дергался.

– Тяжелый день, дядя Миша?
– спросил я.
– Может, пивка? Это мои соседи вообще-то…

– День просто дерьмо, - согласился майор Гиборн.
– А ты посмотри на своих соседей, - он открыл второй глаз, но при этом рука словно случайно легла на рукоять сонника, торчавшего из открытой кобуры.

Я посмотрел. Дядя Костя обмяк на выступе, лицо его посерело, а Серега опустил голову.

– Мне все равно, кто вы и откуда, - сказал майор.
– Только я тоже в деле, ребятки. В мои годы ничего не светит, как статус города поменяют - все, сливай горючку, пенсия в зубы и свободен. А какая у нас пенсия, если зарплата по чистым сетям не проходила, э? За наличняк, за каждую честно заработанную годами службы копейку придется заполнять налоговые декларации, чтобы на чип перевели. Где справедливость, э?

Дядя Костя… Или дед Тарас? В общем, сосед приободрился и подмигнул сыну… Или внуку? Какая разница при таком серьезном развороте.

– Времени

у нас сколько осталось?
– спросил дед.

Майор что-то невнятно пробормотал, кажется, по-английски. Я его здорово подзабыл, поэтому не понял, что имеет в виду, говоря о каких-то суставах.

– Времени совсем нет, друзья мои!
– торжественно возгласил он.
– Сегодня вечером в новостях сообщат, Западное Объединение выдало большой кредит Альянсу на развитие инфраструктуры. Вернуть не смогут, все знают, но не скажут в новостях. Рассчитываться будут серой зоной, то есть нами. Такими темпами лет через десять-пятнадцать и вольных городов не останется. Кстати, у вас в Приморье быстро всех зачиповали?

Мои соседи переглянулись.

– Три-четыре месяца, - сказал Серега.

– У нас столько нет. Сейчас начали составлять списки лиц, подлежащих иммобилизации.

– Э-э?
– не понял я.

– Чтобы город не покидали, - мрачно сказал дед Тарас.

– Вот именно. Добрые люди намекнули, что я тоже в списке. Хотя маленьких детей у меня нет, да и больших тоже, но у меня были некоторые проблемы, когда я жил Перте. Думал, давно обо мне забыли, но ошибался. Чем цивилизованнее общество, тем, маму его, злопамятнее.

– Неосторожное обращение с казенным имуществом?
– улыбнулся я.

– Молод еще над старшими потешаться.
– Майор кряхтя поднялся с лежака, застегнул пуговицы.
– В Норильск пойдем вместе.

– Вместе так вместе, - согласился дед Тарас.
– Проводник нужен.

– А чего его искать?
– удивился чертов дядя Миша Гибсон.
– Наш Ванечка - лучший проводник в Игарке.

Ну что тут сказать? Я лучше промолчу. Держался целых три секунды и только с четвертой начал обкладывать майора на пяти или шести языках одновременно.

Когда матюги закончились, дядя Миша немного подождал и, увидев, что я иссяк, предложил говорить по делу.

– По делу, - взвился я.
– Какие могут быть дела со старым болтливым…

– Цыц!
– гаркнул дед Тарас.
– По деньгам договоримся. Сейчас мы домой, за… - косо глянул на майора, - за Антошкой. Встречаемся через три часа и быстро уходим.

Дениска оказался Антошкой. Кривовато они все же замаскировались, если дядя Миша их сразу пробил. Или знал, но держал при себе? Возможно, на любого жителя в полицейских базах лежат файлики, а в них - кто мы на самом деле и откуда, как звали и где меняли имена, когда расчиповались и почему. И главное, сколько у нас детей, какого возраста и способностей. Возможно, информация о моих перемещениях тоже хранится. На всякий случай.

– Быстро только кошки родят, - сказал я. Здесь командиров нет, кроме меня. Думаете, все просто? Тогда прыгайте сами.

– Он прав, -. майор качнул головой.
– Тянуть нельзя, но и спешить опасно. Сколько дней надо ходку готовить?

– Не знаю, - честно сказал я.
– Смотря что везти. Людей редко вывожу. Те, кто вывозит - не больше двух за ходку.

– Нас трое.

– Четверо, - поправил деда Сергей.

– Думаешь, она с нами пойдет?
– скривил губы старик.

– Четверо, - повторил Сергей.
– И еще соседи. Дядя Миша поднял голову от своего кома.