Чужие маски
Шрифт:
– Сделайте штук десять, а лучше двадцать, – вспомнил я про отряд Антипова.
– Хм. Как скажете.
Род Аматэру, конечно, прикрывает клан Кояма, но я сомневаюсь, что братьев бы это спасло, будь они болтливы.
– Что ж, в таком случае у меня все. Можно идти спасать ваших работников от моего пацана.
– Синдзи-кун! Рад тебя видеть, очень рад, да.
– Аналогично, герр Шмитт, – улыбнулся я. – Жаль, что последнее время дела не дают заглядывать к вам почаще.
– И тем не менее от моего приглашения ты не отказался. Момодзи!
– Ну, пока он бежит, зацените вот это, – достал я из-за спины жестяную банку с чаем. Грамм этак на триста.
– Ну-ка, ну-ка, – пробормотал старик, открывая емкость и запуская туда свой нос. – Быть не может… хотя что это я, конечно, может… но… – взвесил он на руке банку, – скажи мне, что я не ошибся.
– Это вы о чем? – не понял я. Он сейчас о количестве или о сорте?
– Это ведь «Дэнто но аджи»?
– Ну да. Триста с чем-то грамм «Дэнто но аджи».
– Потрясающе… А я еще думал, что в прошлый раз ты принес много.
Тут как раз подошел Момодзи.
– Встань за прилавок. Пойдем, Сакурай-кун, думаю, я тоже смогу тебя приятно удивить.
Пошли мы не в его… кабинет, если его можно так назвать, а сразу в тир. Хотя вру, старик по пути забежал к себе, скинул чай с рук. В тире мы подошли к стойке с винтовкой, верхняя часть которой отдаленно напоминала G36. Сама винтовка буллпап, со странным подствольником – видимо, плазма. На стволе глушитель, похоже, интегрированный. Оглянувшись на Шмитта и получив разрешающий кивок, взял винтовку в руки. Легкая. Ну да этим сейчас никого не удивишь. Прицел голографический, но какой-то странный. Вообще-то такие прицелы не настолько громоздкие, как на этой винтовке, так что тут, наверное, что-то скрыто. Эргономика… отличная. Даже странно – с виду создается совершенно другое впечатление. Покрутил ее в руках, навел на мишень, переключил пару раз режим стрельбы, отсоединил-присоединил магазин. Действительно удобно.
– Глушитель интегрированный? – спросил я старика.
– Съемный.
– А что у нее с прицелом?
– Переключаемый. Голографический и оптический.
Опупеть.
– А калибр?
– Изначально 7,62х33. Но винтовку очень легко переделать под русский стандарт. Что я и проделал на этой. Скорострельность восемьсот выстрелов в минуту. С плазмой разработчики мудрить не стали и скопировали русскую систему. Только с зарядами, как всегда, не получилось, так что в обойме всего двадцать выстрелов. Зато в этой винтовке, в плазменной ее части, сумели воплотить автоматический огонь, с отсечкой в три патрона.
– Ого. А ствол-то выдержит?
– Выдержит. Нагреется сильно, но выдержит. Это если сразу весь магазин выпустить. А если не частить с этим, то ты ничего и не заметишь.
– Круто. Только расточительно.
– Это да, – вздохнул немец. – Одна такая обойма как машина стоит. Не самая плохая.
– Цена-то ладно, кусается, конечно, но для тех, кто будет покупать, такое терпимо. А вот что делать с редкостью? Я для «Плевка» в свое время мучился боеприпас искать, а тут явно новинка.
– Ха. Тут тебе повезло. Мой племянник
Забавно. Старик уверен, что я ее куплю. Неужто она настолько хороша?
– Что у нее с загрязнением? С ресурсом? Ударопрочностью?
– На отлично. Всесторонние испытания прошли на отлично. Ресурс – шестьсот тысяч выстрелов основного ствола и двадцать тысяч бластера.
А по факту, может, и больше. Впрочем, подкупает меня даже не это, а договор на поставку плазменных зарядов. Одно это многого стоит. Сейчас постреляю, и если все будет хорошо, а как мне кажется, так и будет, обязательно куплю. В конце концов, я же хотел себе личную винтовку, вот и случай подвернулся.
Выпустив последний заряд плазмы, положил винтовку на стойку.
– Беру. Как хоть это чудо называется?
– MKb-12 «Schmerzmittel». Производство фирмы Хейнель.
– Э-э-э… «Болеутоляющее»? Хорошая шутка. Буду ее «Анальгином» звать. О! А еще есть?
– Да. У меня их две штуки. Правда, вторая под стандартный для этой винтовки патрон.
Зашибись. Вот и для Казуки винтовочка.
– А сколько обойм для плазмы?
– По двадцать на винтовку.
– Беру обе. Надеюсь, вторую вы еще никому не обещали?
– Нет, – усмехнулся немец. – Они ко мне только вчера прибыли, и, кроме тебя, я никому не звонил.
– За что я вам очень благодарен, герр Шмитт.
– Ой, да ладно тебе, – махнул старик рукой. – Вот я тебе за чай действительно очень благодарен. А винтовка, пф… всего лишь товар.
– Тогда пойдемте, оформим этот товар. А то мне уже не терпится побегать с ней.
– Что за фигня, шеф, какого хрена ты берешь с собой Казуки? – ворвался в мой кабинет Святов. – Он же ребенок!
– Зайди и дверь закрой. Там, надеюсь, никого больше нет?
– Нету, – проворчал Сергеич, закрывая дверь.
– Присаживайся, чего встал?
– Шеф, он ребенок, и брать его туда, где будет бой, неправильно, – продолжил Сергеич более спокойно, усаживаясь в кресло.
«Обнаружение разума».
– Он не простой ребенок, он Патриарх. А я рассказывал тебе, что требуется для нашего развития.
– Но он же ребенок! – услышал я в третий раз. – Смертельный бой не для детей. Пусть подрастет.
– Ну, предположим, опасность ему там будет угрожать минимальная. В атаку на особняк его никто не возьмет.
– Это-то понятно. Но он и до этого может пострадать.
– Не волнуйся ты так, я буду рядом и присмотрю за ним.
– А за тобой кто будет смотреть?
– Я… – Успокойся, Макс. Вдох. Выдох. – Я и за собой присмотрю. Не волнуйся.
– Я серьезно. Случиться может всякое, а ты еще и ребенка туда тащишь.
– Святов. Если мы облажаемся там, то нам лучше сразу разбежаться. Да черт подери, у них даже Учителя нет! А в особняке народу с гулькин нос. У нас подавляющее качественное преимущество. И партию ведем именно мы. Единственная опасность – это атака на особняк, а туда никто парня не потащит. Так что успокойся и не кипиши. Все будет нормально.