Чужие облака
Шрифт:
автор Альбина Андерсон
АЕРАХИ
ЧУЖИЕ ОБЛАКА
книга первая
Все в этой книге, от первого до последнего предложения, придумано автором. Все персонажи и события вымышлены. Любые совпадения случайны.
Пролог
Через аварийный выход
– Пойдем в кафетерий?
– предложил он.
Тайка умоляюще посмотрела на него, после двух недель, проведенных в тесной душной камере, уходить отсюда не хотелось. Он понимающе кивнул и облокотился о стену. Ночью шел дождь, пахло поздними, весенними цветами и мытой хвоей деревьев. Это напомнило ей дом, хотя она находилась за несколько часовых поясов от него. Ее глаза жадно бродили по всей линии горизонта, трудно было привыкнуть к мысли, что теперь ей можно стоять здесь, дышать этим кристально чистым воздухом, и смотреть далеко вперед, насколько хватает зрения, а не натыкаться взглядом куда не повернись, на темные бетонные стены.
По правую сторону от них высились здания Научного Парка. Широкая, асфальтовая дорога резала территорию на две половины. В самом конце она упиралась в сверкающее стеклами здание администрации. По обе стороны стояли многочисленные корпуса. Разноцветные электромобили стройными рядами были припаркованы около каждого блока. Брусчатые дорожки пролегали через ровно-стриженные газоны, мраморный фонтан на центральной площади бил струями сверкающей в солнце воды. Все выглядело новым и нежилым как на картинке с сайта застройщиков, и только старая, гранитная колонна с часами, странно диссонировала со всем остальным. Изъеденная столетиями, она была из прошлых времен. На барельефе в огне корчились женщины, мужчины и дети. Каменная лента с латинской вязью обвивала постамент.
– Что там написано?
– спросила Тайка.
– Каждую минуту помни.
– Что помни?
Зигги поморщился.
– Сверху решили что наше прошлое должно вышибать слезу и науськивать видовых патриотов. Учись делать трагическую физиономию, у нас в моде сентиментальность.
Парк казался безлюдным, но Тайка знала, что здания кишмя кишат сотрудниками. На башне громко забили часы. Одиннадцать утра - время кофебрейка. Люди в костюмах и галстуках, джинсах и сникерсах уже зашныряли по коридорам. Они улыбались друг другу : привет-привет, жевали бутеры и круассаны, брали лед, колу и кофе из автоматов, флиртовали, ругались и плели интриги. Ровно на двадцать минут - все как в обычной жизни, а потом они вернутся к себе в отсеки и надев лабораторные халаты будут резать, кромсать, выделять, скоблить и сэмплировать. И у всех на лице будет одно и тоже выражение упрямства и одержимости.
Чтобы не видеть того, что вызывало у нее отвращение, Тайка зашла за угол. Перед ней раскинулась бесконечная, дикая тайга. Кристально-чистые озера отсвечивали зеркалами, в теневых пятнах облаков переливались изумрудом сопки и не кончался
– Через тысячу километров Арктика, - сказал Зигги. – Ни одного населенного пункта до самого полюса. Зимой здесь холодрыга и короткий световой день. Но это идеальное место, здесь мы далеко от людей. Все наши парки находятся черт-те где, в пустынях и тундрах, на Аляске, в Аризоне, Боливии, Китае …
– Ты здесь родился? – спросила она.
Зигги достал Мальборо, постучал пачкой о кирпич стены и с сожалением опять положил в карман.
– Нет, - усмехнулся он. – Не знаю где.
– Вырос здесь?
– Нет, в Чайковском. Там есть детский дом, на балансе у организации, - он помолчал.
– Тогда здесь еще шатались медведи, этому парку всего восемь лет. Представляешь как его строили? Вычистить трассу на триста километров? Но охота пуще неволи, теперь вот...- он махнул рукой за угол.
– Аэродром на одну полосу, вертолетная площадка, гидростанция на реке. Двести коттеджей и четыре многоквартирных дома стоят на другом склоне холма, тебе потом покажут. Складские и производственные помещения, лаборатории, библиотека, супермаркет...
– Санаториум и тюрьма, - тихо добавила Тайка. В голосе ее слышался страх.
– Считай тебе повезло, я никогда не видел Санаториум, у меня нет допуска. Ну а тюрьма... всего две камеры в цоколе. Нужно же где-то держать таких буйно-помешанных, как ты, - засмеялся он.
Она растянула рот, но улыбки не получилось.
– Тебя что, били? – осторожно спросил он.
Видимо только заметил ее разодранное ухо и спекшуюся кровь за давно немытыми прядями волос. Она посмотрела ему в глаза, он сразу все понял, но промолчал.
– Теперь-то что со мной? – спросила она.
– Останешься на три месяца, пройдешь ускоренные курсы. Будут блоки по психологии, генетике, истории, кодексу компании. Подпишешь контракты, примешь присягу, тебе оформят пэйролл и социальные льготы. В общем, будет чем заняться. Что с английским?
Она горько усмехнулась.
– Считать могу до десяти...Пэйролл. Ничего я у вас не понимаю.
– Все со временем. У тебя другие университеты, не хуже. Я знаю ты сидела в колонии, за кражу в раймаге.
Она кивнула.
– Так погулять хотелось? Два ящика пива, три бутылки водки, палка сырокопченой и сыр алтайский, семьсот двадцать грамм, – улыбнулся он.
– Я видел твое дело.
Она пожала плечами. Если ему хочется издеваться, пусть. Чему-чему, а вежливости ее здесь научили. На рожон она больше не попрет, слишком дорого это стоит.
– Конфеты дюшес пол-кило, белый шоколад Спорт...Стоило это двух лет тюрьмы?
– Больше мы не унесли...Нас двое было.
– Третий в последний момент испугался и дал деру на машине.Но его все равно на полгода посадили! Дурак, лучше бы остался, шоколаду поел, а так все зазря..
Она криво ухмыльнулась.
– Правда, что тебя боялись в деревне?
– допытывался Зигги.
– Кто боялся, значит заслужил.
Он окинул ее одобрительным взглядом.
– Ты мне подходишь, Таисья. В моем отделе одни соплееды, ничего поручить нельзя. Только и хнычут : Этого не могу, того воспитание не позволяет…А я видел яйца Когля после того, как ты его лягнула. Синие как мои глаза. Даже повара из столовой приходили смотреть, это было что-то, клянусь!
– Он теперь меня ненавидит. Да и все…