Чужие руки
Шрифт:
– Зачем?
– Принеси, пожалуйста.
Ничего не понимая, Костя выдохнул и вышел.
Девушка обернулась, стараясь не дрожать.
– Вы знаете, что происходит? – спросила она, дрожащим голосом. – Я с ума сошла, да?
– Не думаю, – прошептал Иван, опуская глаза. – Я постараюсь объяснить свою догадку, только прошу, давай на «ты», хорошо?
Он все же взглянул на девушку. Та, прислонилась плечом к стене и коротко кивнула. Ей было откровенно все равно, как говорить, только бы ей помогли.
В этот момент вернулся Константин. У
– Вскрой, – велел Иван, кивая на Риту.
– Я? – испуганно переспросила девушка.
Иван кивнул. Костя растерянно пожал плечами, он ничего не понимал, но протянул девушке бутылку.
– Но тут же… разве это вообще можно открыть ножницами? – бормотала девушка, разглядывая металлическую крышку с пологим краем. Ее даже подцепить нельзя было, по крайней мере, так казалось Маргарите, но ее правая рука думала иначе. Раскрыв ножницы, она каким-то мистическим образом все же зацепила край крышки и сняла ее. Оказалось, что под металлом пряталась резиновая пробка.
Врачи молча переглянулись. Это была сущая мелочь, но с первого раза стерильные флаконы никто не вскрывал. Сам Костя, когда-то удивлялся, что бывалые врачи делали это ножницами в одно движение, а, пытаясь, возился с полминуты, сминая крышку. Теперь он тоже снимал ее одним движением, именно ножницами. Это был самый быстрый способ.
Костя выдохнул первым.
– Что это все значит? – спросил он, понимая, что голова у него идет кругом.
– У нее, кажется, мои руки, – ответил неуверенно Иван, не отводя глаз от девушки. – И, видимо, это не оставит ее, пока она не исполнит мое обещание.
– Ты про операцию? – почти испуганно спросил Костя. – Это же безумие!
Иван не ответил. Он смотрел на испуганную Риту, что также внимательно смотрела на него.
– Я не смогу больше оперировать, – тихо сказал Иван, глядя ей в глаза, – но кто-то должен сделать то, что я не успел, поэтому…
– Нет, – буквально вскрикнула девушка. – Этого быть не может!
– Не может, – внезапно согласился Иван, – но оно уже происходит.
Он и сам считал это откровенным безумием, но оно уже происходило. Оно уже управляло жизнью этой девочки и его собственной.
Рита отрицательно покачала головой. Бутылка просто выскользнула из ее ослабевших от ужаса рук и разбилась.
– Рита, я…
– Ничего не говорите! – перебила она мужчину и бросилась к выходу.
Костя хотел ее перехватить, но просто не успел. Он сам был ошарашен происходящим и сказал бы, что эти двое сошли с ума, если бы сам не видел странностей. Ему очень хотелось поверить, что это розыгрыш, но по лицу Ивана, он понимал, что речи о шутках быть не могло.
Плохо было только одно: Рита все же убежала, благо, ее номер был в истории болезни.
– Я съезжу к ней, – сказал Костя. – Ее все равно надо обследовать, да и… Что за чертовщина вообще происходит?
– Ее действительно надо обследовать, но я почти уверен, что она в полном порядке, но ехать к ней
7
Возле маленького продуктового магазинчика поднялся настоящий переполох, когда к его дверям подъехала машина скорой помощи.
– Кому-то плохо?
– Кто-то умер что ли?
– Ох, Зинка наверно разболелась, – причитали старушки, сидевшие на лавочке возле магазинчика.
Вот только Зинка, она же Зинаида Петровна, хозяйка «Продуктовика» выбежала на крыльцо и пронаблюдала, как врач скорой выкатил коляску, на которой сидел небритый мужчина с гипсом на обеих руках.
– Иван Сергеевич, – ошарашенно воскликнула женщина, вскинув руки. – Что ж вы тут делаете? Что случилось?
Она бросилась к машине скорой.
– Мы знакомы? – спросил растерянно Северин.
– Ох, конечно, вы меня не помните, – охнула Зинаида. – Я Кирова Зинаида Петровна, лежала у Вас с аппендицитом три года назад.
Иван не уверенно кивнул. Женщину он, разумеется, не помнил, но если она лежала три года назад, то и помнить не мог. Слишком много людей проходило через его руки, и запоминались только самые неординарные случаи.
– Ну, мы поехали, да? – уточнил врач скорой.
– Да. Спасибо, Борис.
Иван кивнул сокурснику, временно прощаясь. Вызывать такси в его случае было бесполезно, поэтому он сразу позвонил Борису и выяснил, что тот сегодня работает, а значит, приехав в тройку с пациентом, может его забрать и по дороге на станцию забросить по нужному адресу. Назад он, в теории, тоже мог отвезти своего товарища, но думать о возвращении в больницу Иван не мог, сначала ему нужно было поговорить с Ритой.
– Зинаида…
– Петровна, – подсказала ему женщина. – Что ж с Вами случилось-то?
Иван кивнул и прямо сказал, зачем появился здесь:
– Зинаида Петровна, мне нужна Рита, Маргарита Алюшина, она у Вас работает или она не пришла? Мы с ней вместе попали в аварию, и только она мне может теперь помочь в одном очень важном деле.
Женщина ойкнула.
– Тут Рита, тут. Она опоздала, сама не своя, но она тут, сейчас.
Она сначала метнулась к магазину, потом назад к мужчине.
– Может я Вас…
– Не надо ничего. Вы только отпустите сейчас Риту, пожалуйста.
Но Рита и сама вышла на крыльцо, привлеченная разговорами посетителей.
– Что вы здесь делаете? – спросила она дрогнувшим голосом.
– Я хотел извиниться за это утро и поговорить, – ответил Иван.
Он смотрел на нее и снова не узнавал. Это была не та девочка, которую он ругал за ветреность. Строгая молодая девушка, с едва различимым шрамом через правую бровь к середине лба ничуть ее не портил. Мужчина, наверно, не заметил бы его, если бы не знал, что девушке накладывали швы. Она сложила руки поверх синего передника, подобрала волосы и смотрела на него строго и опасливо, словно он действительно пытался ей навредить.