Чужие: Русский десант

Мартьянов Андрей Леонидович

– Ну, может быть, кто-то остался на планете…– неуверенно предположил Логинов. Ильин презрительно фыркнул:

– Ага, конечно! Им там здорово живется с отключенной системой жизнеобеспечения и при температуре окружающей среды в минус сорок—пятьдесят градусов. Мой бывший приятель по Международному колледжу в Праге оказался в составе вспомогательной группы медтехников, высаживавшейся на Фиорину месяц назад, – они американских военных сопровождали. Он успел по старой дружбе шепнуть мне еще на Земле, будто двое заключенных, которых оттуда вытащили, – единственные оставшиеся в живых.

И вот еще: они видели там существо. Чужое существо.Его кто-то убил, когда спасатели и коммандос спускались в жилой комплекс. Опять же ничего точно не знаю. Это все слухи. Но чужое существо, как говорят, действительно было. Крупный многоклеточный организм.

– А… а что оно из себя представляло? – тихо спросил Логинов. – Ты хочешь сказать, будто на Фиорине находилось неизвестное науке высокоразвитое создание внеземного происхождения? Невероятно…

– Да, – подтвердил медтехник. – Больше ничего ;не знаю. Поговорить подробнее не получилось. Сам знаешь, как Компания и ее сотрудники хранят свои тайны. Я попытался поговорить с хирургами, оперировавшими нашу подопечную, но они смотрели на меня словно на полнейшее ничтожество. Американцы, одно слово… Понты гнут, зарабатывают в десять раз больше нас, а деньги «Уэйленд-Ютани» способны заставить их молчать даже под пыткой,

– Ничего не узнал? – огорченно сказал врач полувопросительно-полуутвердительно. Хотя и так все было понятно,

– Разумеется, – кивнул Андрей. – Для них ООН то же самое, что для нас – туалетная бумага. Подтерся и выкинул. Для Компании персонал ООН ничего не значит. Ильин подошел к столику, залпом выпил подостывший кофе и, бросив на врача серьезный взгляд закончил – Однако чую всеми потрохами, эта история еще не подошла к финалу… Американцы еще дадут нам прикурить.

– Дурацкая какая-то история… – вздохнул Логинов. – Но, может быть, ты прав.

Первый проблеск сознания. Как тонкий луч света во мгле. Ей было знакомо это чувство. Боль. Она тоже знакома. И ощущение жизни – жива… Жива?.. Эта мысль заполнила ее мозг, и вместе с ней ворвался страх. Огромный, всепоглощающий. Почему? Память вернула последние секунды того дня.

Разговор с лейтенантом «волкодавов» (кажется, его зовут Сергей Казаков?..). Срочный вызов к тюремному складу мусора. Тяжелая желтовато-серая тварь, похожая на огромного паука. Она должна была быть мертвой. И вдруг ожила. А потом – шаг вперед. В объятия смерти. Затем – тьма… За тьмой – сны. Странные сны. Очень живые и яркие.

Она помнила, с кем говорила. Кто приходил во сне. Темноволосая женщина с маленьким ребенком и высоким худощавым воякой-американцем.

Маша помнила их имена и помнила все, что они ей рассказали.

«Жива? – Мысли ворочались тяжело, с натугой, отягощенные обезболивающими и наркотиками. – Неужели правда? Но почему?.. Чужой должен был убить меня… Разорвать грудь и выбраться наружу. Жаль, что не было шанса поступить так, как сделала Эллен Рипли, – шагнуть в озеро огня…»

Семцова открыла глаза, приложив к этому простому движению все свои силы. Она еще не верила. Нет, не может быть. Вокруг огромное количество техники,

трубки, журчание растворов, вводимых в вену, фейерверк разноцветных огоньков. И голос. Мужской низкий баритон.

– Семцова, вы меня слышите?

– Пить…– Она ощутила движения своего языка и губ. . – Мне очень жаль, но пока вам нельзя. После операции ваша пищеварительная система еще не пришла порядок. – Кто вы?

Семцова увидела склонившегося над ней мужчину с врачебными нашивками на униформе.

– Мое имя Федор Логинов. Я ваш лечащий врач. Как вы себя чувствуете?

– Ужасно, все тело болит… Где я?

– Этот корабль называется «Патна», сейчас вы в палате интенсивной терапии медицинского отсека. – Мужчина по-доброму улыбнулся. – Ручаюсь, что скоро вы будете на ногах.

Тотчас жуткое воспоминание пронзило мозг Семцо-вой как стрелой. Снова тот день. Гладкая холодная тварь, охватывающая голову сильными членистыми щупальцами. Крики военных, удар ледяного тела Чужого в лицо.

Эмбрион достался «Уэйленд-Ютани». Американцы отвезут его на Землю. Это конец. Твари начнут плодиться быстрее, чем комары на болоте.

Хиллиард выиграл.

Выиграл?

Или еще можно что-то сделать? Но для этого нужно выжить.

«Я выживу, – сказала Маша сама себе. – Рипли тоже выжила. И сделала должное – все, что было в ее силах. Я от нее не отстану».

Семцова провалилась в тьму забвения.

* * *

Вновь свет. Стрекотание аппаратуры. Сколько прошло времени? День, два, месяц? Семцова чувствовала себя уже лучше, яснее было в голове. Боль, хотя и приглушенная обезболивающими, еще оставалась во всех членах. Маша оглянулась, почему-то обратив внимание на расположение вентиляционных люков. Странная, вроде бы не свойственная ей привычка.

– Доброе утро, – произнес тот же голос, что и в прошлый раз.

– Доброе, доктор… э-э?..

– Доктор Логинов. Вам что-нибудь нужно?

– Да, я хочу знать, что со мной произошло. Как я оказалась здесь? Убей Бог, почти ничего не помню…

– Как? – удивленно спросил врач. – Вас привезли с поверхности Фиорины. Очень тяжелые травмы. Потом операция. Теперь вам значительно лучше, благодаря нашим усилиям. Я думаю, вы уже можете поговорить с человеком, который вам многое объяснит. Могу поздравить, Мария Викторовна, у вас удивительно крепкий организм, не всякий выживет после такого…– Говоря это, Логинов вставлял ампулы с обезболивающим в инъектор. – Вы на редкость быстро восстанавливаетесь, это даже странно. – Он нажал на кнопку, и струйка жидкости впрыснулась в вену. Боль постепенно уходила. – А теперь, Семцова, если не возражаете, к вам посетитель…

Рональд Хиллиард нервно ходил по операторской медицинского отсека, стряхивая сигаретный пепел прямо на пол. Стеклянные створки двери, ведущей в палату, с легким шуршанием разъехались, и оттуда вышел Логинов.

– Сэр, – обратился он к Хиллиарду. – Она в сознании, и вы можете побеседовать, хотя ее состояние все еще оставляет желать лучшего. Убедительно прошу, не разговаривайте с больной более пятнадцати минут – любое сильное психологическое воздействие усугубит положение.