Чужие в доме
Шрифт:
— Он мертв! — вынес заключение врач, срочно вызванный в зал, где проводились слушания. — Что-либо сделать невозможно.
Впрочем, это не стало откровением для собравшихся. Человек в белом халате лишь подтвердил то, что уже было очевидно всем. Фонетти покончил с собой после звонка адвоката Марка Шейдера.
— Перерыв в заседании! Перерыв в заседании! — объявил бледный Грег Дубровски.
Складывалось впечатление, что смерть преступника оказала сильное влияние на председателя правительственной комиссии. В лице Дубровски не было ни кровинки.
Волков
— Да! Получилось? — Речь вице-адмирала была резкой, отрывистой. — Нет?! Почему?
Он внимательно выслушал ответ, молча дал отбой.
— Не успели? — поинтересовался Норт Свенссон, покинувший зал вслед за своим заместителем.
— У Дубровски защищенный коммуникатор. Он правительственный чиновник. Мы согласно Уставу не имеем возможности фиксировать переговоры с аппаратов, включенных в особый перечень! Этот — в списке. Запись не велась.
— Отлично! — резюмировал адмирал. — У нас нет возможности следить за Хитроу, так как он член правительства, нет возможности проверять звонки на номер Дубровски, он тоже член правительства, но сейчас нас обвинят в бездействии. В том, что не смогли защитить обвиняемого…
— Это точно, — согласился Волков, глядя на устремившегося к ним председателя комиссии. — Остается лишь быстро проверить, что стряслось с Марком Шейдером. Сдается мне, что вчера кто-то другой навестил Антонио Фонетти в следственном изоляторе.
Волков начал быстро набирать код вызова на пульте, в то время как бледный Дубровски приблизился к офицерам Звездного Надзора вплотную.
— Проверить дом Марка Шейдера, да поскорее! — тихо приказал Лис, сморщившись от того, что вынужден говорить в присутствии постороннего. — Доложить немедленно!
— Господин Свенссон! Господин Волков! — растерянно пробормотал Дубровски. — Прошу извинить меня за то, что невольно содействовал… — Председатель комиссии запнулся, но собеседники догадались, о чем шла речь. — Но кто же мог предположить, что его убьют таким способом, с помощью стакана воды…
— Я! — жестко ответил Волков, не особенно маскируя неприязнь к Дубровски. — Я! Было ведь сказано, не следует передавать в руки Антонио что-либо. Развели демократию и защиту прав… Вот вам, получите!
— Спокойно, Геннадий! — осадил своего заместителя адмирал. До того Командующий молча слушал все, что говорили Дубровски и Волков. — Ситуация и впрямь непростая, спорная. Выход из нее надо искать вместе. Антонио Фонетти убит, это факт.
— Факт! — уныло подтвердил политик. — Я не представляю, что будет, когда информация об этом просочится в прессу. Нас просто съедят живьем, лишат постов и должностей…
— Ну, об этом голова должна болеть в последнюю очередь, — колко заметил адмирал. — Сейчас важнее понять, кто наносил удар. Ведь за смертью Фонетти стоят некие силы. Следует как можно быстрее вычислить их, найти верный путь, определить, куда двигаться дальше.
— Вы правы, господин Свенссон! — чуть оживился председатель комиссии, и его лицо порозовело.
— Вижу,
— Нет-нет, Боб! — горячо воскликнул Дубровски, тут же подтягивая своего заместителя поближе. — Мы как раз обсуждали с руководством Надзора план дальнейших действий.
— План дальнейших действий? — Одна бровь Хитроу удивленно приподнялась вверх. — С ними? — надменно уточнил он.
— Боб! — укоризненно произнес Дубровски.
— Эти господа сделали все возможное для того, чтобы развалить процесс! — громко объявил Хитроу, явно работая на собравшуюся вокруг публику. — Им же ничего нельзя доверить! Фонетти запрограммировали на самоубийство прямо в следственном изоляторе Звездного Надзора!
Неодобрительный гул вокруг стал нарастать. Люди перешептывались между собой, еще не рискуя вслух выдвигать обвинения.
Коммуникаторы у Свенссона, Волкова и Хитроу ожили почти одновременно. Адмирал, начисто забывший о том, что в подземельях Химеры оставались трое звеновцев, ответил раньше всех:
— Да!
Командующий подумал, что пришли вести с Химеры. Лицо Свенссона вытянулось, стало темным, со стороны показалось, что он за минуту постарел лет на двадцать.
Волков, выслушавший ту же самую информацию, но не от Дэя Крэга, а от своего заместителя, выглядел ничуть не лучше. Они не заметили, как Хитроу отступил чуть в сторону, тихо беседуя о чем-то по коммуникатору.
— Что-то случилось? — встревоженно спросил Дубровски. Он — единственный из всей четверки — еще не знал, что лаборатория, в которой программисты работали над вскрытием архивов Тони Фонетти, превратилась в руины.
— Через сколько минут вы будете на месте? — с трудом выдавил Волков, не реагируя на вопрос правительственного чиновника.
Адмирал просто молчал, дав отбой. Такого чувствительного удара он не получал за все двадцать лет, что возглавлял Надзор.
— Доложите, как только… — начал Лис и остановился, с трудом пытаясь подобрать слова. — Как только окажетесь там.
— Что случилось? — теряя терпение, повторил вопрос Дубровски.
Свенссон и Волков молчали, склонив головы.
— Что за ерунда, ничего не понимаю! — вскипел председатель комиссии. — Кто-нибудь знает, что происходит?!
— Грег! — Боб Хитроу вновь приблизился к тройке говоривших, его лицо было мрачным.
Свенссон и Волков получили лишь короткую информацию о том, что лейтенант второго отдела Карина Джовандо привела в действие активатор и лаборатория уничтожена. Никаких подробностей известно не было. Очевидным был лишь один факт: именно лейтенант Джовандо замкнула цепь самоликвидации, система зафиксировала ее личный код доступа. В отличие от звеновцев Хитроу имел полный отчет наблюдателя, располагавшегося неподалеку от здания. Бобу сообщили о том, что группа офицеров ЗвеНа, охранявшая объект, была уничтожена, но вслед за этим события вновь стали развиваться не по сценарию известного политика. Вся команда «Черного», элитная группа, которую он берег для особых работ, осталась под развалинами здания вместе с уничтоженными архивами Антонио Фонетти.