Чужие воспоминания
Шрифт:
– Вещички, что нашла, принеси. И у соседок забери, скажи, что племяшке отдашь. Уложишь всё в какую-нибудь сумку и отдашь мне. Ну, что стоишь? Выполняй.
Пока хозяйка дома копалась по сундукам и шкафам, с боем возвращала у подруг уже нашедшее применение в хозяйстве чужое имущество, я спокойно пил кофе на кухне. Во рту, кроме местной выпечки, продаваемой уличными торговцами, маковой росинки не было - соврал я Артену, что позавтракал. Зато с успехом наверстал упущенное сейчас. Ну да, одной чашечкой кофе (дурного, скажу честно, но
Когда женщина вернулась, я подумывал над тем, не прихватить ли мне парочку яблок. Я-то сыт, а вот девчонке подкрепиться не помешало бы. Конечно, яблоки - это не еда, но сомневаюсь, что в её состоянии она вообще способна что-то проглотить. Вернусь, спрошу. А яблочки возьму.
– Вот, как вы и просили, - живая зомби протянула мне пухлую холщовую сумку.
Заглядывать внутрь не стал, понадеялся на честность местного населения. Нет, эта-то всё отдала, а соседки, те могли сжульничать. Даже если и так, невелика потеря! Вернётся Артен, оденем девушку, на человека станет похожа.
– Я у тебя дорогу спрашивал, а потом стакан воды попросил, поняла?
– щёлкнул пальцами перед глазами женщины, и та усиленно заморгала. Потом пискнула, схватилась за лоб и, извинившись, выпроводила меня за дверь, даже не поинтересовавшись происхождением сумки.
Знаю, такие заклинания не проходят бесследно - теперь лежит с ужасной мигренью и стонет. Ну, и так, побочный эффект, часть её сил перешла ко мне. Тёмная магия всегда забирает энергию у жертвы, где-то больше, где-то меньше. Сам силы тратишь? Тратишь. А восполнять дефицит чем-то надо. Вот и наполнил до краев свой резерв. Женщине ещё повезло - я забрал совсем чуть-чуть, а то бы пластом на полу лежала.
Чужая жизненная сила - это замечательно, но поглощать в больших количествах не советую. Потребуется время на переработку, перестройку, да и банально может не подойти - прецеденты были. Тогда сам будешь мучиться ломотой в теле. Правда, с энергией обыкновенных людей такое редко случается: они магически нейтральны, поэтому вреда нанести не могут.
Перед дверью в номер меня дожидался Артен. Вернее, Артен и гора свертков. Мина у друга была такая же кислая, как молоко, простоявшее целый день на жаре.
– Держи, единорог безрогий! Знал бы ты, как на меня продавщицы смотрели, когда я женские сорочки покупал! За мои погубленные нервы с тебя причитается.
Я прыснул, представив себе картинку под названием: "Артен в лавке нижнего белья". Да уж, не хотел бы я оказаться на его месте! Особенно покупая тряпки для посторонней девицы, не зная её точных размеров.
– Чего смеёшься? Сам бы походил!
– обиженно буркнул друг.
– Ты у нас семейный, тебе и покупать. Сдача осталась?
– как я ни старался, смех упрямо рвался наружу. Мужик, покупающий нижнее бельё... "Вам какую рубашечку: батистовую или льняную?". "Грудь у вашей
– Осталась. Держи, изувер, больше я на такое не соглашусь. С тебя бутылка самого дорогого пойла в трактире.
– По рукам!
– я забрал заметно похудевший кошелёк, повернул ключ в замке и начал по очереди заносить свёртки в комнату.
Жавшийся в сторонке Артен не удержался от маленькой мести:
– Смотрите, мужик бабьи шмотки таскает!
– Хочешь обещанной бутылкой по голове получить? Заткнись, Артен! У тебя наверняка дела, вот и топай отсюда.
Пробормотав: "Не понимаешь ты шуток, Лэрзен!", друг скрылся из поля зрения.
Одана, забравшись с ногами на кровать, сгорбившись, сидела спиной к двери. Странно, даже не обернулась. Приглядевшись, я понял, что она дремлет. Так и заснула сидя.
Бросив сумку с честно отнятыми у предприимчивых горожанок вещами в изножье постели, подошёл к страдалице, вознамерившись сделать доброе дело: спасти её от затекших ноющих мышц.
Почувствовав прикосновение, девушка инстинктивно двинула локтем предполагаемого врага, то есть меня. Чуть не заехала по лицу. Я выругался, одарив неблагодарную не самым лестным прозвищем, чем заслужил извинения: "Простите, я нечаянно".
– Ложись нормально и хорошенько выспись. Вещи твои я нашёл, Артен тоже времени даром не терял. Поглядишь потом.
Она сонно кивнула и легла. Рубашка задралась, предоставляя возможность оценить не только ножки, но и то, что выше.
Говорят, по нижнему белью можно определить достаток человека - в таком случае, Одана с деньгами никогда не дружила. Скромная полоска дешевых кружев, простая ткань... С другой стороны, обёртка не отвлекает от содержания, а содержание весьма привлекательное.
С трудом удержавшись от того, чтобы провести рукой по притягательным округлостям, я потянул на себя край одеяла:
– У тебя, конечно, аппетитная попка, но сейчас не лето, так что укройся.
Как она вспыхнула, с какой поспешностью вскочила на ноги, как сильно, грозя порвать, отдёрнула рубашку! Вот стеснительная-то! Как мы с ней обряд превращения проводить будем? Она же со стыда умрёт раньше, чем я первое слово произнесу.
– Одана, перестань себя вести, как девственница перед первой брачной ночью! Возвращайся в кровать и спокойно спи.
Судя по тому, как девушка на меня смотрела, я много о себе не знал.
– Одана, ничего не будет, - как можно спокойнее произнес я, отбрасывая угол одеяла.
– Ты спокойно выспишься. Без меня.
Она сделала несколько робких шажков к кровати, замерла на мгновенье и бегом преодолела оставшееся расстояние. Юркнула в постель и завернулась в одеяло. Глазёнки испуганно наблюдают за мной. Как мышонок.
Не надо было, наверное, спрашивать, всё-таки личное, но я спросил: