Чужие земли

Максимов Альберт Васильевич

– Мы огнепоклонники и в этом наша сила, - я начал нести какую-то чушь, но оба таможенника поверили, выпучив глаза на сотворенную мной волшбу. – Ты посмел схватить моего слугу, обокрал его. А мои кони? И это вместо того, чтобы навести на этих землях порядок. Почему я, грасс Вук из Кортании, обязан уничтожить волчью стаю, посмевшую на нас напасть? А почему этот недоучка, грасс Трастен, посмел рядом с вашим фортом на меня напасть и даже вероломством убить моего коня? Я наказал этого грасса. Что скажешь?

Таможенники, что называется, поплыли, стали на коленях выпрашивать прощение. Я немного покочевряжился, но потом снизошел до

их просьбы, приказав принести все украденные у моего слуги деньги, вернуть все вещи и оседлать коней. Чтобы умилостивить рассерженного чужеземного грасса они натаскали еды, а потом долго кланялись, выйдя из ворот, пока мы не скрылись за пригорком. Жаловаться не станут, наоборот, бояться будут, как бы юный грасс сам не нажаловался их начальству, когда прибудет в столичный городок. А до него было всего несколько часов пути. До наступления темноты нужно постараться успеть доехать. А потом мы будем искать Эрве.

Глава 14

Глава четырнадцатая. Ошейник

Эрве с нетерпением подъезжал к жилищу отшельника, опасаясь, что тот сумеет скрыться. Но эффект неожиданности сыграл свою роль, и мерзкий пленитель оказался в их руках. Сейчас Вучко с ним расправится. Интересно, сам сделает или придется поработать ему, Эрве?

С такими мыслями фальшивый юный грасс уже вытащил из ножен кинжал и стал примериваться к горлу негодяя. Сейчас он спешить не станет, а дождется решения Вучко. Тот сам вряд ли захочет совершить казнь, Эрве уже немного узнал характер своего спутника. И тогда месть совершит он, Эрве.

Но Волчонок оказался умнее. Прежде чем убить отшельника, его надо обчистить, узнать, где тот хранит деньги. И Эрве с удовольствием сотворил болезненное заклятие. Пока Вучко ходил по уголкам хутора, Эрве с удовольствием смотрел на мучения Тенто. С пользой для дела смотрел, получая новые и новые признания о денежных схронах.

У отшельника нашли довольно приличную сумму – двадцать золотых тулатов. Да на них можно полжизни тихо и мирно прожить! Без изысков, конечно. Потом Вучко заторопился, боясь, что нагрянут посторонние. Та же погоня может появиться. Прощаясь с хутором, Эрве предложил Волчонку спалить все имущество отшельника вместе с домом, но Волчонок ему наотрез отказал. В принципе тот был прав – на пожар могут нагрянуть соседи, если таковые в округе имеются.

А потом снова была дорога. Во время ночного привала Вучко снова разделил добычу. И опять бывший илот получил равную со всеми долю. Ну зачем ему столько? В самом деле, балера и то много. А деньги (и те, что достались от степняков, и нынешние от Тенто) они могли бы поделить с Вучко поровну. Половину и половину.

Эрве подсчитал, сколько сейчас денег у него могло быть. Восемнадцать от башьи Огрыма и десять от отшельника. А еще были кошельки побитых бандитов, там пусть совсем крохи, но и несколько балеров лишними никогда не будут. Особенно рассердило Эрве то, что сейчас на троих делили деньги, которые он сам лично выпытал у отшельника. Ладно, Вучко тоже имел какое-то к ним отношение, но этот илот? Он же все время просидел на дереве. Ему-то с какого боку достались законные деньги Эрве?

По справедливости две трети из двадцати добытых сегодня тулатов должны отправиться в его кошелек. А Волчонку хватит и шести, это почти семь тулатов. И то много. Зачем ему столько денег, если он ими так разбрасывается? Илоту отдал двенадцать золотых

и сказал, что тот может их подарить или выбросить! Эрве от злости даже заскрипел зубами.

На следующее утро продолжили движение и уже в середине дня выбрались к Волчьему лесу. Дальше ехать не рискнули, решив завтра сразу после восхода солнца продолжить путь через опасный участок. А пока есть время, можно и поспать.

Проснулся Эрве, когда солнце уверенно двигалось к своему закату. А Вучко вдруг приказал Дири швырять в него камни. На солнце перегрелся? Так Эрве сначала подумал, но затем Волчонок раскрыл свои новые возможности в волховании. Это надо же, кидаешь в него камни, а он их каким-то магическим способом от себя отшвыривает. Это высший уровень магии!

Правда, Эрве несколько Волчонка перехвалил, тот все-таки пропустил пару камней, чем немного его, Эрве, порадовал. А на следующее утро им предстоял опасный путь через Волчий лес. Эрве не очень верил в рассказы Дири, считая, что тот приукрашивает опасность. У илотов это в крови. Такая уж порода – врать, бояться и изворачиваться. Но появившиеся три волка быстро развеяли его скептицизм. Хотя, что такое три волка для двух магов? После короткой стычки Эрве, конечно, расслабился и продолжил движение с довольным видом.

Но расслабился он зря, сзади приблизилась погоня, на которую отвлеклись остальные волки этого леса и, судя по волчьим визгам, основную часть стаи преследователи перебили. Вучко, соскочив с коня, приказал им с Дири скакать что есть мочи в ближайший город, сам же он собрался задержать преследователей. Эрве в принципе не возражал против такого предложения. Девять заводных коней, что у них были, он перепоручил Дири, пусть поработает, не ему же, грассу, быть конюхом?

Через некоторое время они на пару добрались до передовой заставы таретства. Ну вот, начинаются пошлинные платежи, на которых местные владельцы сколачивают неплохое состояние. Два тигрима за проезд – для Эрве сумма теперь смешная. Он достал дорожный кошелек (золото давно перепрятано в более надежное место), в котором позвякивала медь, да три серебряных балера. Зачем показывать, что ты богат?

А вот Дири просто глупец. Посчитал солдат с заставы честными служаками, достал кошелек и, высыпав часть содержимого на ладонь, стал искать две медяшки. А еще начал канючить помощь для Вучко, сказав, что на его господина напали. Глупо же. Во-первых, там, где они оставили Волчонка, давно уже все закончилось. Во-вторых, еще неизвестно, как поступят солдаты, когда узнают, что за ними гнался грасс. Может быть, они помогать грассу будут? А в-третьих, показать столько золота… это верх глупости.

С этими мыслями Эрве направил коня в сторону выезда из заставы. Он не настолько наивен, чтобы здесь задерживаться.

В Брестон, город одноименного таретства, он въехал почти затемно. Восемнадцать золотых тулатов, небольшая кучка меди, полдюжины серебряных балеров – этих денег ему хватит надолго. Лет на десять, если не сорить деньгами. Хотя о предстоящей скромной жизни речь не идет, он же не из тех, кто трясется над каждым медным тигримом, имея в кошельке золотые тулаты. Просто сейчас можно не спешить, осмотреться, а потом решить, за кого он себя выдаст. Можно снова стать бастардом, можно назваться грассом-сиротой. Пристроиться к какой-нибудь сердобольной дуре и спокойно жить год-другой, а потом покинуть гостеприимное место, увеличив толщину своего кошелька.