Чужие

— Ты никогда не видела мужчин? А как же твой отец?

— У меня не было отца. Зевс дал мне жизнь.

Диана — герой. По мнению Стива, герои именно такие. Отважные. Запоминающиеся. Готовые жертвовать всем ради других.

Диана именно такая. Она бесстрашная, смелая и чертовски привлекательная. Стив совсем не понимает почему последние он подчеркивает усерднее.

Они чужие. Он явно лишний в её мире. В мире воительниц амазонок. Он — мужчина. И этого уже вполне хватает, чтобы провести меж ними черту. Она же совсем не вписывается в его мир начало двадцатого века. «Как женщина может в этом сражаться?» и «Оттуда откуда я родом, это называют рабством» совсем не то, что говорят девушки на улицах и в ателье. Стив морщится, торопит дам, чтобы Диана не сказала ещё чего лишнего.

Стив видел мир чёрно-белым сколько себя знал. Он зачастую смеялся, когда ему говорили, что есть цвета. Что небо цвета синевы, а трава — зелёного. Парень в это не верил. Это абсурд, чушь. Но когда его выбрасывает на какой-то остров, открыв глаза, он это видит. Лазурное небо, белые, пушистые облака, что лениво по нему плывут и глаза, смотрящие с теплотой во взгляде, цвета кофе и шоколадные локоны, что щекочут кожу шеи. Стив впервые видит эти цвета. Он вообще впервые всё видит.

— Твои глаза. Они голубые, — шепчет девушка.

— Я знаю. Мне говорили, — хрипит он, откашливаясь от воды.

— Нет, ты не понял. Они голубые.

Там, где сердце, что-то колется. В голове же раздаётся лишь один тоненький голосок: «Встречай своего соулмейта. Ты же вечность этого ждал».

Диана — дочь Зевса. Стив — простой солдат. Их миры слишком

непохожи друг на друга, а они слишком разные. Слишком чужие друг для друга. Ведь она покинула остров не ради него, ради помощи, ради благой цели. Он совсем оберегает её не потому что боится, что с ней беда случится, что уже звучит как абсурда полная мысль, а потому что сам обрёк её на этот мир. Теперь это его долг. Они чужие и «право» соулмейта это не меняет. Это даёт лишь вновь попробовать мир на вкус с его красками. Предлагает возможность дотронуться до цветов. Не больше.

Всё это правда. Хотя безумно хочется, чтобы звучало ложью.

— Я тебе не позволю.

— Это не тебе решать.

Слова болью отдаются где-то внутри. Эхом повторяются в голове Стива. Слишком сильно ранят то, что вроде бы называют душой. Сотни осколков впиваются в неё, оставляя за собой глубокие раны. Стив хотел встретить своего соулмейта и прожить с ним счастливую, долгую и полную беззаботную жизнь. Диану такой план в край не устраивал. Парень это прекрасно знал.

Они изначально были обречены на провал. Даже метки здесь бессильны, а цвета — тем более. Их поцелуй был чем-то противоречивым. Тем, чего недолжно существовать априори. Его глаза отливают льдом, когда её — кофе. Она слишком храбрая для женщины. В его мире это невозможно. Она никогда не знала мужчин, что сумело заставить его удивиться. Да и никогда не было никаких «их». Они для этого слишком чужие.

Ведь на его сердце выжжено — Диана.

Потому что её кислород пахнет Стивом.

И это больно.

Очень.