Чужое Дело. Пролог
Шрифт:
—Макс, я сейчас в пятнадцатом квадрате, горячая точка, слышал? — неуверенно продолжил Ром, наклонившись ближе ко мне, чтобы никто из присутствующих в баре нас не услышал. Его голос звучал тихо, — А за это… за это платят, сам понимаешь. Хоть какое-то подспорье, тому, что было.
Я понятливо кивнул, не меняя выражения лица. Да, ситуация банальная. Мы оба родом из первой престижной ветви, но по большому счёту, нам это ничего не давало, кроме громкого названия и пустых обещаний. Мы родились обслуживающим персоналом для пижонов мирских, и никакого потенциального развития
—Конечно. Ром, можешь не вдаваться в детали. Знаю всё без преувеличений и прекрасно тебя понимаю. Кушать хочется каждый день всем, и желательно не один раз, да не просто хлеб с водой, — в своей манере ответил я, увидев на лице старого друга искреннюю улыбку.
Ром на мгновение замялся, словно не зная, как продолжить.
—Ну… тогда ты свой человек, — кивая сказал он, — Можно с тобой и поболтать, не сдерживая слов?
—О чём речь, Ром! — заверил я его. — Всё останется, между нами.
В итоге мы заказали целую бутылку, потом ещё одну, или две, в общем это уже тайна, покрытая мраком, которую можно раскрыть только через выставленный счёт. Хорошо, что хоть закуски здесь были приличные. Проболтали с ним несколько часов, пока я не понял, что отключусь минут через пятнадцать. Усталость взяла своё, и попрощавшись с другом я на этиловых парах полетел к конечной станции «подушка-кровать» на приличной скорости.
Разбудил меня звонок в дверь. Звонили долго и настойчиво, словно из ада, пока я голосом не активировал “умный дом”. Пришлось потом дать разрешение на гостевой доступ среди зарегистрированных пользователей из своего списка контактов. В общем, целую кучу слов надо было произнести сухим, ватным языком. Это меня дико взбесило. Самый страшный грех, который я не мог никому простить, это высовывать меня из сладких объятий Морфея против моей воли. Пообещав себе купить лучшее программное обеспечения для “умного дома”, я, наплевав на всё снова уткнулся лицом в подушку и заснул.
То есть попытался уснуть. И дело было не во мне, а в одной сумасшедшей бабе, которая повадилась по любому поводу таскаться ко мне домой.
—Буря, ты вообще вменяемый! — услышал я голос Сольвейг Ёйн, в котором были ярко выражены нотки негодования.
Причём эта белокурая ведьма не стеснялась горланить во всю глотку у меня дома, безжалостно насилуя мои уши. Я в этот момент пожалел, что открыл ей дверь. Где были мои мозги, когда добровольно сам впустил демона в дом?
—Ты решил свою комнату заспиртовать? — продолжить я слушать упрёки этой бестии, наблюдая за тем, как та стала хозяйничать в моей берлоге.
Ёйн, без моего спроса бросилась открывать окна на распашку, которые только имелись в моей квартире. Потом с ругательствами стала поносить меня, неизвестно за что, попутно убирая с пола возле кровати. Короче в одно мгновение я лишился недоеденного апельсина, ароматных его шкурок и полупустых двух бутылок минеральной воды.
—Изыди ведьма! — наконец я набрался сил, чтобы произнести два таких длинных слова.
Похоже мои слова возымели действие. Женщина в центре комнаты остановилась и замерла с мусором в руках. Она
Никогда бы не подумал, что буду избит подушкой в моей хижине каменных джунглей. Короче, с помощью этого нехитрого заклинания, я поднялся с кровати и пинками под зад был загнан в ванную для предварительных гигиенических процедур. Охладившись под душем и почистив зубы, я зябко укутавшись в халат сидел с чашкой горячего чая на крохотной кухне, внимательно выслушивая все наставления и прочие рекомендации насчет своей жизни от Сольвейг. Что она конкретно мне говорила я с вообще не понимал, при этом кивая и изредка поддакивая. Её слова проходили сквозь меня как фотоны через стекло. Голова гудела, как реактор при перегрузке, а моё внимание было приковано к раскрытому окну. На улице было темно и единственное, о чем я думал — сейчас вечер, ночь или раннее утро.
—Макс! Ты меня слушаешь? — громко ударила по столу белая ведьма, привлекая к себе моё внимание.
—Да, — без колебаний соврал я, мысленно посылая Сольвейг ко всем чертям.
Она не хотела понимать, что сейчас, мне именно таких нравоучительных бесед очень как не хватает. Практически сгораю от нетерпения, дай только языком пошевелить. Но, конечно, вслух я это не произнес, не желая обидеть своей прямотой Ёйн. Нет, соврал. С прямотой, уместной и неуместной у меня не было проблем. Мне просто лень было шевелить языком и мозгами. Не самый удачный момент сейчас был для этого.
—Буря, ну что ты за человек? Ты врешь, не краснея! — безапелляционно констатировала Сольвейг, — По глазам вижу, у тебя даже ни один нейрон головного мозга не встрепенулся, про то, что я тебе говорю.
—Угу, — не стал я кривить душой и пожал плечами, пытаясь донести этим жестом до Ёйн, что пытаться разговаривать сейчас со мной бесполезно.
—Макс! Ты же не пьющий, я же тебя уже сколько лет знаю. Что произошло вчера? Почему ты в таком состоянии? Особенно сегодня! — продолжила бомбардировку Ёйн моего маленького и скукожившегося головного мозга.
Из всех вопросов, которые обрушились на меня, я уловил один тревожный подтекст. Сольвейг словно намеренно делала акцент на последних словах своих фраз. Она говорила, что что-то должно произойти сегодня. Но что именно — я понять не мог. Вернее, не мог вспомнить.
—Ведьма, а что сегодня должно произойти? — решил я не тянуть и спросить прямо, ведь судя по тому, как расстроена моя коллега, дело намечалось важное.
Сольвейг тяжело вздохнула и обхватив руками свое лицо тяжело с укором произнесла,
—Буря, мы сегодня кое-что важное вообще-то планировали!
—Да скажи ты уже наконец, что именно? — разозлившись поставил я чашку на стол, не желая играть в её игры.
***
Пока кабина лифта медленно поднималась к стартовой площадке второго терминала, из головы не выходила одна навязчивая мысль. Она была почти абсурдной, но я не мог избавиться от неё. Возможно, наши далёкие предки что-то знали, когда запретили бракосочетания среди рабочего класса. В их решении явно было рациональное зерно.