Чужое добро

Стадник Оксана Олеговна

— Трактирщик, — зевая, ответила девушка.

— И когда это ты успела с ним так близко познакомиться? Вроде все время на виду была…

— Шун, я тебя прошу. Не веди себя, как мои бабушки!

— Ваш заказ! — возле их столика вновь возник Малек с парой больших подносов.

Когда все доели и окончательно устали ловить на себе взгляды влюбчивого трактирщика, Дунгаф предложил подняться наверх и спокойно посидеть у кого-нибудь в комнате. Товарищи с ним согласились, и все дружно отправились к Шуну с Филарой, где и проболтали до поздней ночи. Так что

предложение гнома лечь спать пораньше не нашло поддержки. Только кот не принимал участия в беседе. Вместо этого он стоял у открытого окна и, не отрываясь, смотрел на море.

— Завораживает, — просто сказал он, поймав на себе встревоженный взгляд Гудрона.

Утром, когда позевывающая Филара спустилась вниз к завтраку, там уже были все, кроме Шуна. Вяло поздоровавшись, она плюхнулась на свободный стул и задремала, уткнувшись лицом в сложенные на столе руки. Малек принес ее порцию яичницы с беконом, трепеща от надежды получить хоть взгляд, но девушка была слишком невыспавшаяся, чтобы поднимать голову.

— Ну и где наша юная непосредственность? — поинтересовался Ральдерик, энергично пиля краем вилки жареное яйцо. — Где этот братец твой непутевый?

— Действительно, — подхватил Дунгаф. — Он меня вчера слегка встревожил — слишком уж неестественно вел себя вечером.

— Не спать! — Гудрон встряхнул подругу за плечи, чуть не свалив ее со стула.

— Когда я видела его в последний раз, — Филара сердито долбанула ирольца локтем в бок, — Шун сидел на подоконнике и стрелял из рогатки в собак на улице… Он был счастлив.

На секунду все замерли, обдумывая ее последние слова.

— Ну, тогда с ним все в порядке, — заключил кузнец, спокойно возвращаясь к прерванной трапезе.

— Интересно, где он достал рогатку? — задумался герцог. — А он как, завтракать не собирается?

— Понятия не имею, — зевнув, девушка приняла сидячее положение и потыкала кусочек бекона вилкой. — Сам у него спроси.

В этот момент на лестнице показался лучащийся радостью Шун, чуть ли не бегом ринувшийся вниз.

— Оказывается, в том, чтобы быть человеком, есть куча скрытых преимуществ! — возвестил он, подскакивая к столу и довольно сверкая клыками.

— Ну-ну, — кивнул Дунгаф, пристально глядя на юношу поверх очков. — Нам уже поведали о твоих забавах…

— Вроде взрослый мужик, а ума, как у пятилетнего ребенка, — проворчал герцог, не отрывая глаз от тарелки, где он крошил несчастный завтрак на мелкие кусочки.

— Знаешь, тебе сразу стоило заказать кашу, — не выдержал Гудрон, наблюдая за издевательством над блюдом. — Тогда не пришлось бы столько возиться…

— Ничего ты не понимаешь, — буркнул Ральдерик, продолжая свое занятие вопреки всем и вся. — Моя еда. Что хочу, то и делаю. Не нравится — не смотри.

Еще раз появился грустный трактирщик с яичницей и кефиром для Шуна.

— Вот! — нравоучительно поднял вверх указательный палец бывший кот. — Мы с ним знакомы меньше суток, а он уже запомнил мои предпочтения в пище. Что значит грамотная работа

с людьми…

— Ешь давай, — прервал его разглагольствования иролец. — У нас еще дел много.

— А шторм закончился?

— Закончился, закончился, — откинулся на спинку стула Дунгаф. — Море снова спокойное, небо чистое. Люди оценивают разрушения, и так далее.

На самом деле разрушений было не так уж и много: пару старых лодок, которые по какой-то причине забыли вытащить на берег или отволокли недостаточно далеко от воды, разбило в щепки и расшвыряло по прибрежной гальке. Вот, пожалуй, и все. После завтрака друзья решили немного прогуляться по побережью, прежде чем приступить к таким важным делам, как закупка провизии и обмен денег.

Море было холодным, поэтому лезть купаться никому не хотелось. Однако Шун все равно умудрился промокнуть, когда свалился, пытаясь столкнуть Ральдерика в воду. Товарищи неторопливо шли вдоль кромки берега. Питомец мага восторженно носился по колено в воде и собирал красивые ракушки для любимой сестренки.

— И откуда в нем столько энергии? — произнес Гудрон, откидывая какой-то камень в сторону носком сапога.

— Мне всегда казалось, что коты должны бояться воды, — поддержал Ральдерик, глядя на резвящегося товарища из-под ладони козырьком.

— Он точно замерзнет и простудится, — неодобрительно сказала Филара. — Шун! Если ты заболеешь, я не буду тебя лечить! — крикнула она братцу.

— Не заболею, — заверил тот ее и скрылся из виду.

Дунгаф ничего не говорил. Он присел на большой валун и старательно зарисовывал утренний морской пейзаж в своей тетради с путевыми заметками, сопровождая картинки пояснительными записями.

Погуляв еще немного, товарищи решили вернуться к важным делам. Однако очень быстро они обнаружили, что обменять в городе те деньги, что были у них, практически невозможно, потому что такой суммы не набралось бы во всем Кириде, даже если б скинулись все его жители. Поэтому было решено прибегнуть к военной хитрости. Пока Ральдерик с настойчивостью опытного торгаша-барыги пытался втюхать Малеку одну из монеток, рядом с ним стояла Филара и бессовестно улыбалась несчастному трактирщику. В результате тот не только принял сомнительную и практически бесполезную денежку в уплату за проживание, питание и все прочие услуги, но и согласился за свой счет купить путникам все необходимые в дорогу продукты, медикаменты, карту местности, а также долго махал им вслед рукой.

— Я чувствую себя слегка неудобно, — признался Гудрон, когда они отъехали от города. — По-моему, мы с ним не совсем хорошо поступили…

— А в чем проблема? — не понял герцог. — Ты себе хоть представляешь, сколько стоит та монета, которой мы с ним расплатились? Я бы даже сказал, что парню крупно повезло. Мы ему явно дали лишнего. За эти деньги можно было б полностью выкупить весь этот его трактир…

— Ну, не преувеличивай, — отозвался Дунгаф. — Для целого трактира этого слишком мало все же будет. Но то, что мы с лихвой заплатили за все, — факт!