Чужое противостояние

Макаров Сергей

– Еще пара таких прогулок по городу, и я смогу работать в нем экскурсоводом, – съязвил Костя и протянул руку, – но все равно рад видеть тебя, Никита.

– В таком случае ты будешь здесь первым экскурсоводом, – усмехнулся Никита, – сколько здесь ни бываю, но ни разу ни одного не видел.

– Так ты здесь, оказывается, часто бываешь, – притворно удивился Костя.

– Ну, не часто, но уже третий раз приезжаю, – серьезно сказал Никита. – Ну так что, поехали?

– Ну поехали, – вздохнув, ответил Костя, подходя к багажнику.

Никита помог ему запихнуть обе

сумки, после чего они сели в машину.

– А машина-то чья? – спросил Костя. – Только не говори мне, что ты приехал на своей из наших краев сюда.

– Нет, конечно, не моя, – ответил Никита, – это один старый друг одолжил, чтобы было на чем встретить тебя.

– Чей старый друг? – с некоторым подозрением спросил Костя, посмотрев искоса на Никиту.

– Ну, не друг, но очень хороший знакомый, – поправился Никита, – а знаем мы его оба.

– Ладно, поехали, поглядим, что за хороший знакомый присылает за мной персональный внедорожник отечественного разлива, – иронически проговорил Костя.

Никита завел двигатель, после чего круто развернул машину на месте.

Костя думал, что они проедут по мосту и двинутся дальше по другой стороне реки, но Никита вырулил на узкую асфальтовую дорогу, идущую вдоль реки с той же стороны, на которой они находились.

Сначала с обеих сторон дороги мелькали все те же невысокие и, как было видно, совсем небогатые частные домики. Но, проехав метров триста, машина въехала сначала в сквер, скорее напоминавший небольшой парк, за которым пошли двух- и трехэтажные дома, напоминающие таунхаусы.

– Хм, и здесь, оказывается, есть зажиточные граждане, предпочитающие коллективное жилье, – показал Костя на эти дома.

– Эти-то, – засмеялся Никита. – Я тоже поначалу их принял за таунхаусы, но на самом деле это обычные многоквартирные дома, только малоэтажные. Это один из местных глав несколько лет назад сумел где-то изыскать средства и переселить пару сотен жителей с окраины.

– Ничего себе – изыскал средства, – покачал головой Костя, оглядывая красивые домики.

– Впрочем, известно, где он их изыскал, – проговорил Никита, – община этих сектантов ему заплатила.

– Каких сектантов? – удивился Костя. – Здесь есть сектанты, в таком захолустье?

– Ну, может, я не совсем верно выразился, – сказал Никита, – вроде бы они православные, но только что-то вроде староверов, вроде бы как блюдут какую-то изначальную веру. Хотя, с другой стороны, в церкви наши они не ходят никогда, да и с крестиками я никого из них не видел.

– Интересно, что же это за ответвление такое от православия, никогда ни о чем подобном не слышал. – Костя по-прежнему был удивлен. – И что, они тоже вербуют адептов?

– В том-то и дело, что совсем нет, – покачал головой Никита, – наоборот, особо в свой круг никого со стороны не пускают. Точнее, в обыденной-то жизни они вполне нормальные, обходительные и весьма образованные люди. Но стоит только заикнуться об их верованиях, как они вежливо и твердо уводят разговор в другую сторону.

– Так ты что же – общался с ними? – Костя с удивлением посмотрел на приятеля.

– Ну, получилось

так, что кое-кто из нашей нынешней компании в очень хороших отношениях с некоторыми из них, – чуть смущенно ответил Никита. – Да я же говорил, в обыденной жизни они очень интересные ребята.

– Хм, ну-ну, – покачал головой Костя, он обычно не доверял никаким подобным сообществам, а особенно религиозным.

Дорога тем временем снова миновала участок частного сектора и теперь скользила мимо живописных лужаек на невысоких холмах. В отдалении виднелись строения явно сельскохозяйственного назначения. В этот момент на другой стороне реки появилось странное сооружение, напоминающее обсерваторию. Оно было окружено невысокими, точнее сказать, приземистыми домиками с маленькими окошками.

– А это что за чудо такое? – указал Костя на это сооружение. – Обсерватория здесь имеется?

– Нет, это компания Гордонов, – сказал Никита с каким-то странным выражением на лице.

– Что еще за Гордоны? Еще одна секта, секта астрономов? – усмехнулся Костя, продолжая рассматривать необычное сооружение.

– Да даже и не знаю, как сказать, – поморщился Никита, – занимаются они, вообще-то, чисто бизнесом, причем, насколько я знаю, буквально всем, чем можно. И по слухам, ведут себя нередко довольно жестко. А Гордоны – так это их фамилия. Я до конца еще не понял, но такое впечатление, что они там все родственники друг другу. Я видел некоторых из них, так они действительно все похожи друг на друга. И тоже держатся особняком, если и контактируют с кем-то из окружающих, то только по деловым вопросам. Бизнес у них, насколько можно судить, весьма процветает, с деньгами проблем точно нет.

– Как я понимаю, тоже пришлый народ? – спросил Костя, оглядываясь на здание, похожее на обсерваторию. – И как местные к ним относятся, особенно в плане конкуренции?

– А какая с ними может быть конкуренция? – пожал плечами Никита. – Местные по большей части сельским хозяйством занимаются, да так – мелкой торговлей. В бизнес навроде торговли высокими технологиями здесь никто даже не суется.

– Ого, так эти сектанты заняты высокими технологиями, – с уважением проговорил Костя.

– По слухам, это так, – ответил Никита, слегка пожав плечами, – вроде бы с сотовой и спутниковой связью это связано, а кроме этого – с чем-то вроде волоконной оптики. Но это только часть их бизнеса. Как я уже говорил, они малообщительны и с теми, кто не входит в их круг, могут даже не разговаривать.

Машина тем временем миновала небольшую рощицу акации и выехала на улицу дачного поселка, который миновали, впрочем, очень быстро, а затем машина помчалась по долине между двумя грядами пологих, невысоких холмов. Речка в это время ушла куда-то в сторону.

С правой стороны дороги показалось нечто напоминающее небольшое сосредоточение средневековых русских теремов, только необычных – белого и светло-бежевого цветов.

– А это что за красота такая? – восхитился Костя.

– А это поселение тех самых сектантов, – ответил Никита, – тех, которые называют себя блюстителями изначальной веры.