Чужое счастье

Корнеева Аля

Волошин светился от счастья и бегал по фирме, сообщая всем желающим и не желающим слушать о своей новой должности. И все забегал в кабинет Сергея, призывая утвердить его на обещанной должности. После третьего требования Сергей не выдержал.

– Волошин уймись, понижу до уборщицы или дворника!

Волошин шутки не понял, настолько серьезно Сергей говорил и притих до конца дня.

Ближе к вечеру Сергей подтвердил его повышение. Оставалось только передать все дела Волошину и можно было уезжать.

Сергей собирался выехать через неделю на полгода. Когда он узнал об успешном

завершении переговоров, в его душе возникло два противоречивых чувства. С одной стороны Сергей был рад уехать. Ему хотелось сменить обстановку, переключить свои мысли и пойти своим путем. С другой стороны - Инга… И этим все сказано. Сергея мучили двойственные ощущения. Он хотел выпустить Ингу, позволить ей строить свою жизнь самостоятельно. И в тоже время он готов был схватить Ингу, заявить на нее свои права и никуда не отпускать. Извечное желание заявить права собственника. И Сергей понимал - если он останется в Беларуси - так и случиться. Ингу не спасет расстояния, надуманные причины или нежелание быть с ним. Он просто заберет ее к себе и никуда больше не отпустить. Все это сводило с ума - разрыв между желаниями и возможностями… И именно поэтому Сергей собирался уехать в Англию…

Но один звонок изменил все.

Зазвонил его телефон.

На мобильнике отобразился номер Инги. “Неужели что-то случилось?”, было первой мыслью Сергея. Иначе Инга не стала бы ему звонить.

Сергей ответил на звонок.

– Да, Инга, я тебя слушаю.

– Сергей, приезжай, мне плохо…

Четыре слова Инги разбили в дребезги все благие намерения Сергея. Он больше не думал, что плохо, что хорошо. Он бросил все дела и поспешил к той, которую любил больше жизни. К той, которая была дороже тысячи контрактов с англичанами и прибыли… Дороже всего.

Миша Волошин

Сергей ходил по офису раздраженный словно медведь, разбуженный среди зимы. Я старался его вытянуть из затяжной депрессии, но ничего не помогало. Ни мои подтрунивания, ни издевки, ни требования повысить в должности. Мне было его жаль. Нет, не так. Жалость - для слабых людей. Я ему сочувствовал. Я знал, что такое любить без взаимности и не знать, как решить свою проблему. Я в такой ситуации вот уже как год. Никто в офисе не догадывался. Не знали родители и друзья. От невозможности обсудить свои проблемы иногда сносило крышу и я маскировал боль шутками. Помогало, но не надолго. Для всех я был весельчаком, шутом. Никто и не предполагал, что у такого как я может быть что-то большее, чем симпатичная мордашка и проблема - с кем сегодня переспать? Разве вы думаете, что свиньи умеют летать? Вот так и я был среди людей - свинья, которая умеет летать, но об этом никто не знает.

– Леночка, - я подошел к секретарше Сергея, - будь зайкой, сходи, глянь как там наш шеф. Хочу, чтобы он утвердил меня сегодня, а то мало ли завтра забудет…

– Не понимаю, за что тебя повышать, - проворчала Леночка, - ты же шут гороховый.

От ее слов стало больно. Кто я на самом деле такой? Человек с болью в сердце или нет? Шут гороховый? Маска, которая стала истинным лицом? Еще год назад я уверенно ответил

бы на эти вопросы. Сегодня я не отвечу ни на один их них.

– Леночка, тебе не кажется, что для твоего ума это слишком сложная задача - решать, кто я и за что меня повышать? Займись своими делами. Пойди и доложи о моем приходе шефу и не забудь сварить нам кофе, - уже вдогонку крикнул я Лене.

Не стоило с ней так разговаривать, но она меня достала. Леночка быстро вернулась с известием, что шеф готов меня принять. Сообщение сие она мне передавала с такой кислой рожей, что я заподозрил отравление лимоном…

– Лен, ты лимон не ела?

– А, что?
– прервалась на полуслове Лена,- Нет не ела, а что?

– Да нет, ничего.

Я прошмыгнул в офис Сереги. Он был все также мрачен, но мое повышение подтвердил. Ну что ж очередная ступенька на пути к вершине достигнута. Не перейдя тридцатилетний рубеж я все же стал начальником, несмотря на заверения злопыхателей о моей не способности занять столь высокую должность в принципе…

Домой я возвращался в приподнятом настроении. На личном фронте - череда неудач, но я их компенсировал в профессиональной сфере. На сегодняшний день мне этого было достаточно.

Сергей

Сергей выжимал из машины все, что мог. Он спешил к Инге. Он даже не догадывался, что заставило Ингу позвонить ему. Но в ее голосе слышалось отчаяние, затронувшее в его душе глубоко спавшие инстинкты: защищать и оберегать то, что принадлежало ему. Не сладко придется тому, кто ее обидел.

Небрежно припарковал машину у дома Инги. Вышел и почти побежал к ее подъезду. Ему повезло, какая то бабка выходила, и ему не пришлось тратить время на звонок в домофон.

Он быстро поднялся на нужный этаж, позвонил в дверь. Инга сразу открыла. Наверное, она сидела у двери и ждала его. Сергей шагнул за порог.

– Инга, родная, что случилось…

Она услышала ласковое обращение Сергея и сразу сломалась, разрыдавшись. Слишком сильным был контраст между поведением Сергея и Максима.

– Сергей, приезжал Максим…

Потом она, захлебываясь слезами, рассказала ему их краткую встречу с Максимом. Сергей слушал ее внимательно. Не комментируя. В нем подымалась волна ненависти к Максиму, казалась бы уже давно погасшая. Как он посмел? Приезжать к ней, просить ее о чем-либо после всего, что он сделал. И быть может касаться ее…. Разве Сергей его не предупреждал о последствиях? Или Максим совсем ненормальный и ничего не понял?

– Инга, - перебил ее Сергей, - он тебя трогал?

– Нет, - испуганно ответила Инга.

– Значит, я его не убью, лишь покалечу. Повезло гаду, - задумчиво и спокойно сказал Сергей, обращаясь больше к самому себе, чем к Инге, затем снова к ней.
– Ты можешь еще час побыть одна?

– Да. Что ты собираешься делать?

– Не важно. Не беспокойся Инга, все будет хорошо. Я скоро приеду, - не ответив на вопрос Инги, сказал Сергей. Развернулся и ушел.

А Инга смотрела ему вслед.

Она будет его ждать. Сергей был уверен.

А он тем временем сотрет в порошок Максима.