Чужое счастье
Шрифт:
Клэр сделала шаг назад, чтобы насладиться эффектом.
— Я почти жалею, что мне не тринадцать.
— Какой ты была в этом возрасте? — Энди слизала шоколадную глазурь с пальца. Странно было видеть их вместе — такие похожие в чем-то и в то же время такие разные. Год назад Энди даже не знала о существовании Клэр, но сейчас они были так близки, словно выросли вместе. Энди была подружкой невесты на свадьбе Клэр, и когда в прошлом году умерла приемная мать Клэр, Энди летала с сестрой в Мирамонт на похороны.
Клэр улыбнулась.
— Тогда
— Тебе следует послушать Джастина, — Энди скорчила рожицу. Ее маленький братец вымахал за прошедший год, и его голос был похож на голос лягушонка Кермита. — В прошлом году он шарахался от девушек, как от чумы. А сейчас он и его друзья только и говорят о том, кто из девчонок носит бюстгальтер.
Клэр налила молоко в кувшин.
— Я была последней девочкой в классе, которой купили бюстгальтер. В церкви я молилась о том, чтобы у меня выросла грудь.
— К счастью, мне никогда не приходилось об этом беспокоиться. — Энди искоса взглянула на свою грудь, которая была предметом зависти любой девчонки в средней школе Портола. — Моей проблемой были прыщи. Я выглядела словно пицца-люкс.
— Пицца? Я думала, что это чаепитие.
Все головы повернулись к матери Энди, впорхнувшей в дверь. Герри была одета в обтягивающие джинсы, кожаный пиджак и розовый полосатый топ. Достаточно было посмотреть на Герри, чтобы понять, откуда у Энди такая роскошная грудь.
Энди закатила глаза.
— Мы говорили о… — она запнулась, — не обращай внимания.
Герри пожала плечами — она привыкла к тому, что Энди обращалась с ней как с пришельцем с другой планеты. Она поставила пакет из супермаркета, который держала в руках, на стол у двери. Каждую неделю она приносила сумки с лимонами с деревьев «Исла-Верде», которые Клэр использовала с пользой, делая из них свои знаменитые лимонные пирожные.
— У кого день рождения? — спросила Герри, глядя на нарисованный от руки плакат, висевший над дверью.
— У дочери преподобного Григса, — сказала Клэр.
Герри бросила жадный взгляд на накрытый стол.
— Вам повезло, что я на диете, иначе я набросилась бы на все это, как муравей на пикнике. — Она говорила, что набрала вес, пока была в Европе, но Финч этого не заметила.
— Мам, — добродушно проворчала Энди, когда Герри решила попробовать лишний кусочек. Было время, когда Герри вела себя более сдержанно, как и подобало матери троих детей. Но с тех пор как она снова вышла замуж, ситуация ухудшилась. В придачу к тому, что у Энди появился отчим, ей пришлось переехать из дома, в котором она жила с самого рождения, хотя Финч считала, что новая комната, в два раза большая по размеру, чем старая, вполне компенсировала эти неудобства.
Герри
— Есть какие-нибудь результаты?
Финч запаниковала, подумав, что Энди, должно быть, рассказала матери о Лорейн, но вдруг поняла, что Герри говорила о ребенке, которого собирались усыновить Лаура и Гектор.
— Они все еще ждут, — ответила Финч. — В агентстве сказали, что это может занять некоторое время.
— Скажи им, что я за них очень переживаю, — произнесла Герри.
Зазвенел таймер на печке.
— Мой пирог! — Клэр побежала доставать его, а Герри поцокала за ней в холщовых туфлях на платформе, неся сумку с лимонами.
Финч услышала, что на аллею въехала машина, и, выглянув в окно, увидела, как стайка тринадцатилетних девочек выпорхнула из «Субары Аутбэк», а заботливая мать-пастушка выгоняла их на дорожку.
— Девочки! Следите за манерами! — закричала она, когда те с восторженными воплями кинулись внутрь. Это была миссис Лихи, которой принадлежал магазин «Рыболов», расположенный рядом с магазином семьи ДеЛаРоса, — маленькая подвижная женщина с короткими пушистыми волосами и очками, как у Салли Джесс Рафаэль. Миссис Лихи с усталым вздохом обернулась к Финч.
— Они этой ночью были у нас. Девочки не спали допоздна, поэтому взвинчены до предела.
— Думаю, мы справимся, — с улыбкой сказала Финч.
— В таком случае они в вашем распоряжении. — Миссис Лихи бросила предостерегающий взгляд на полнощекую рыженькую девочку, уже схватившую пирожное, пока Энди собирала остальных вместе и показывала им, куда положить подарки. — Я вернусь в три часа, чтобы забрать их.
Когда миссис Лихи уже собиралась выйти за дверь, Финч набралась смелости и произнесла:
— Миссис Лихи, мы собираем деньги в фонд защиты Анны Винченси. Вы не хотите сделать взнос? Сколько сможете. Ей может помочь каждый доллар.
Улыбка миссис Лихи померкла, и Финч подумала: «Ну и ну!» Пока что ей везло, но некоторые люди уже считали Анну виновной, пока не будет доказано обратное. Финч поняла, что миссис Лихи как раз из таких, еще до того, как та холодно ответила:
— Я бы с удовольствием, но это может выглядеть так, словно я принимаю чью-либо сторону.
— Но ведь Анна невиновна! — выпалила Финч.
Миссис Лихи бросила на нее взгляд, полный упрека. Она, очевидно, считала, что эту тему не следует обсуждать при девочках.
— Я думаю, присяжные разберутся, — сказала она намеренно приглушенным тоном и, сделав шаг назад, ретировалась. — А сейчас, если вы позволите…
Финч почувствовала, как кровь прилила к ее лицу. Как можно быть такой безразличной? Она уже собралась высказать этой суке все, что о ней думает, но, вспомнив о том, что здесь дети, сдержалась.
— Я уверена, что если бы вы знали Анну лучше… — начала Финч и осеклась. Взгляд миссис Лихи остановил бы и поезд.