Чужое тело
Шрифт:
– Ещё. Самое важное. Нужны нитки. Нужно вымочить нить в пороховой мякоти... Так, чтобы она горела хорошо. Как, я покажу. Но готовить нужно уже сейчас. С ними...
– Я лихорадочно вспоминал прочитанную мною статью. Производство огнепроводного шнура штука не такая уж и простая, как со стороны кажется.
– Мастер, надо вот примерно такая конструкция. Вот шнур, вот корпус. Корпус железный, либо глиняный. Это чуть позже решим. Внутри огненный порошок. И надо их штук сорок.
– Все, что угодно.
– Мастер с небольшим таким сомнением смотрел на угол стола, где я гвоздем начертил конструкцию.
Конечно, что угодно. Крышу-то на доме
Самые дешевые - степные лошадки. Потому что мелкие, мелкой породы, непрезентабельные. Типа как наш УАЗик. И требуют особого обращения тож, кто попало с ними не справиться. Мелкие, мускулистые, злобные. Ежели что не по ним, так за руки цапают, скалятся. Зато выносливые и неприхотливые, да и груза тянут дай Боже.
Потом, чуть подороже, имперцы. Здоровенные кобыляги, смирные. На таких сержант ездит и моя охрана тоже. Жрут они зерно, любят, чтобы их вычесывали и холили-лелеяли. Не то чтобы неженки, но так. Ещё их просто так не подержишь, все время хотят в тепло, в конюшни. А за окном-то уже давно не май-месяц! Кстати, придворные портные раскачались и мне куртку сшили. Надо будет время выбрать, найти их и руки поотрывать им, которые у них из задницы растут.
Ну, и самое дорогое, это нугарцы. Из далекой Нугарии... Одно из королевств на границе Предвечной. Знаменито как раз своими коняшками. Высокие, тонконогие и быстрые. Красивые... Даже мне, которому красота мото Сузуки перед Хондой как-то привычнее, ну или там Порше 911 перед Тойотой Селика... Даже мне они нравятся. Точеные такие, как мраморные. Белые и черные. То есть белые и вороные. Если белые, то ни одного пятнышка, если вороные, то как ночь. У королевы в карете такие, видал уже. И у графа Дюка, и вроде бы даже у графа Лурга. А генерал Ипоку, когда вокруг дворца катался, так только на таком, белейшей масти.
Конечно, их АИ-80 не заправить... То есть, зерно отборное, вода тоже чистейшая, из родников. Ну и конюшни, конюха и прочая, и прочая, и прочая...
Надо будет в свободное время взять пару уроков, как на лошадках кататься. Или это лучше уже в нашем времени? Есть там у меня, не очень далеко, у лесопарка некий конноспортивный комплекс.
Так вот, у мастера Виктора в конюшне раньше скалились на посетителей пара степняков, а теперь вот и имперская порода добавились, трое. И даже конюх появился, тормознутый такой детина, худой и жилистый.
Короче, поднялся мастер на зажигалках, и неплохо поднялся. Да любой бы поднялся. Кремень и кресало, или как это называется...
Огниво.
Да, огниво.
Вот такие палочки железные, кресало, источенная в тонкие лучинки древесина и кусок кремня, о который надо стучать, чтобы добыть огонь. Дело сложное, непростое. Мне сержант показал как-то, с тех пор могу себя считать специалистом. Нда. Трудно это, оказывается, разводить огни в Средневековье. А ведь спички-то ещё появились раньше, чем зажигалки. Но спички мне точно не сделать, я же не знаю, из чего они там. Сера, и наждачка? Ага, пасть разинул. Не думаю, что все так просто.
Из мастерской мастер Виктор вышел первым, задумчиво шебурша здоровенной ладонью затылок. И вся его фигура выражала задумчивость.
У меня же, напротив, настроение было весьма хорошим.
Не получилось с корпусом железным? Не получилось с
– Ваше Высочество, не отужинаете с нами?
Ирма, жена мастера Виктора. Из-за её плеча на меня смотрит мальчишка, чуть меня младше, но не детски серьезный. Отказываться тут не принято, это же не Россия моего мира, где некоторые условности ещё до революции побоку пустили.
– Конечно же, хозяйка.
– Улыбнулся я.
– Буду очень рад. Куда идти?
Ужинали попроще. Вот тут-то я и понял всю правоту Андрюхи Вербицкого. Пироги, похлебка, варенье-перетируха, вино слабенькое, кислое. Большой такой, с руку длиной пирожище, и с руку же толщиной, в котором запечена рыбка целиком. Рыбу очистили от крупных костей, выдрали с мясом плавники и хвост, обложили веточками какого-то растения. Вроде петрушки, хотя первым на ум пришло слово "тмин"*. И вкус был такой же, пряный до жгучести. Ой. И таких пирогов... На всех хватило, короче.
* - добавлять в еду веточки тмина не рекомендуется. Тмин является одной из немногих пряностей, которые добавляются в домашнюю выпечку. По вкусу.
Обедали тут много. Ирма улыбалась, мастер Виктор расслабился, морщины разгладились. Мастер Клоту сидел в стороне, он теперь от меня вообще не отлучался ни на миг. Вино же было неплохим, и мастер Клоту его, наверное, неплохо набрался. Движения потеряли четкость, он чуть пару раз не сшиб высокий бокал.
С нами собралась почти вся семья мастера. Не было только старших сыновей, у одного уже давно своя кузница, а второй куда-то там отправился, и к ужину не вышел. Зато был сам мастер Виктор, большой, квадратный и степенный, его жена, Ирма, раскрасневшаяся и чуть смущающаяся. Мне от того как-то не по себе было, чего меня смущаться-то? Меня и на посту никто не смущался. Дети же... Сначала я подумал, что дети-то как раз и не будут сторониться условностей, да куда там.
Паренек, младший сын мастера, был чуть моложе моих лет, но кровь мастера Виктора в нем видна издалека. Такой вот квадратненький мальчишка, серьезный почему-то и немногословный. И ел так же серьезно. Но при этом на меня такие взгляды бросал из-под темной чёлки, что мне аж интересно становилось, что это он так. Чуть ли не волком. Ну странно. Чем обидел-то? Вроде бы я тут ещё не успел никого казнить. И даже помиловать не успел... Не получилось. Сил тогда не хватило.
Ну да ничего, если гранаты будут...
Еще двое, девчонки. Одна чуть постарше, а вторая вообще малявка. Первым же делом перепачкалась в варенье, а потом стала приставать к мастеру Клоту, играться с застежками его ящика, который мастер непредусмотрительно поставил на пол рядом с собой.
Заметили, выгнали.
Поели, молчаливая служанка принесла большой кувшин с подогретым вином. Разлили в большие кружки, Ирма присматривала за младшей дочкой. Та пила осторожно, маленькими глоточками.
Я обнял ладонью теплый бок кружки. Большая такая, глиняная, удобная. В "Ильичко" такие же были. Все же в этом мире есть своя прелесть.