Чужой дар
Шрифт:
– Помоги.
Ведьма молча взяла девочку на руки и скрылась в комнате. Настя села. Мужчина опустился на свободный стул и заплакал.
– Что случилось? – тихо спросила его Настя.
– Сердце… врачи сказали, ничего нельзя сделать… это последняя надежда… – ответил мужчина.
Настя смотрела, как вздрагивают его плечи, и чувствовала себя виноватой за неспособность помочь, за желание возмутиться, когда её очередь снова занял другой человек. Что такое её проблемы рядом вот с этим? Она ведь пока ещё жива.
– Что ты хочешь? – вдруг
– Послушай, я ведь всё равно не отдам тебе ребёнка, ты же знаешь. Говори свою цену, – требовательным тоном произнесла баба Нина.
Второго голоса не было слышно. Как будто ведьма говорила сама с собой. Потом резкие нотки в её голосе смягчились, она, словно уговаривала кого-то.
– Мы же с тобой давно друг друга знаем. Не чужие. Когда я тебя обманывала? Я заплачу тебе и за эту жизнь, – говорила ведьма.
Ей снова ответила тишина. Настя даже дышать перестала, отчаянно вслушиваясь. Отец девочки опустился со стула на колени и начал тихо молиться, сбиваясь и неумело крестясь. Из комнаты за тёмной ситцевой занавеской потянуло холодом. Настя поджала пальцы на ногах. Окно, что ли, открыли?
– Вот никогда не думала, что ты такая дура упрямая, – укоряюще сказала баба Нина и голос её звучал совсем мягко. – Ты что же не видела, кто пришёл? Да знаю я, что не подходит… Но не вечно же мне тут куковать. Так что я за этого ребёнка с тобой своей жизнью расплачусь. Давно ведь ждёшь, соглашайся. А нет, так я тут ещё лет на пятьдесят останусь. Отступись, говорю, тетеря глухая!
Наступила тишина. Настя вдруг услышала, как щёлкает часовая стрелка, двигаясь по невидимому циферблату. Тик-так… Тик-так… Она посмотрела на стены, в поисках часов. Наверное, висят в соседней комнате.
– А можно мне водички? – спросил детский голос из-за занавески.
– Можно, – ответила баба Нина. – Как тебя зовут?
– Наташа, – ответила девочка.
– Вот тебе молоко и хлебушек. Ты сейчас это съешь и больше никогда не будешь болеть, договорились? – ласково спросила ведьма.
– Да, – весело сказала Наташа.
Настя резко вдохнула и приложила руку ко рту. На глаза навернулись слёзы облегчения. Отец девочки оглянулся на Настю, словно ища подтверждения тому, что он слышит. Настя закивала. Ребёнок там за занавеской жив. Получилось у ведьмы. Та, с кем баба Нина спорила, видимо, всё же отступилась. Больше не ощущался холод и не тикали часы. Не висело в комнате острое напряжение, и люди в очереди стали перешёптываться, делясь впечатлениями.
Занавеска открылась неожиданно. Наташа вышла из комнаты и подбежала к стоявшему на коленях отцу, обняла его за шею.
– Как мне благодарить тебя за чудо? – спросил мужчина.
– Завтра приедешь к полудню. Сам поймёшь, что делать. Наташе дано ещё тридцать лет. Найди себе добрую женщину и женись, хватит вдовцом ходить. Ты дочь переживёшь и останешься с двумя
Настя вскочила со своего стула. Как окончен? Неужели она зря столько ждала?
– Ты зайди, – бросила ведьма Насте, скрываясь за занавеской.
Люди покорно стали выходить из дома. Никто не посмел пожаловаться, что проделан долгий путь, и проблемы их требуют решения. Может быть, немедленного.
Мужчина разомкнул объятия дочери, поднялся и нетвёрдой походкой пошёл в прихожую. А Настя, наконец, вошла в комнату за занавеской.
Комната освещалась свечами. Уютно потрескивало пламя в печи. Плотные шторы на окнах надёжно закрывали этот тёплый мирок от осенней темноты.
Посреди комнаты стоял стол под белой скатертью и три стула. Настя села, не дожидаясь приглашения. Ведьма поставила на печь старый чайник с закопчённым дном. Молча выставила из серванта на стол три чашки. Принесла с маленького столика, притулившегося к стене возле печки, фарфоровый заварочный чайник с ярким узором и сахарницу.
Настя молчала, наблюдала, как ведьма наливает чай. В комнате их было двое, но баба Нина сервировала стол на троих. Она положила вничью чашку два кусочка сахара и ломтик лимона. Потом на столе появилась тарелка с хлебом, нарезанное кусочками варёное мясо, солёные огурцы, отварная картошка. Настя наблюдала, как хозяйка тяжело двигается по комнате и старалась не смотреть на лишнюю чашку и пустую тарелку перед ней. Почему-то эта чашка вызывала беспокойство.
В комнате не было ничего, что указывало бы на род деятельности её обитательницы. Никаких трав под потолком, сушёных пауков, не было хрустального шара и старой колоды карт. Обычная комната, в которой много лет живёт одинокая женщина. Настя повидала много таких комнат в своём деревенском детстве. Старый серый кот со свалявшейся шерстью спал на полу возле печки. В нём тоже не было ничего колдовского.
– Ну, говори, – наконец произнесла баба Нина и села за стол напротив Насти.
Настя помешала сахар в своей чашке, потянулась за хлебом и мясом. Она всю дорогу до ведьминского дома вела с бабой Ниной диалог в голове. Рассказывала о своей беде, оправдывала себя, просила помощи. Но когда дошло до разговора, вдруг смутилась и стала говорить какую-то чушь.
– Я учиться приехала. Хочу научиться, как вы людям помогать, – сказала Настя и откусила кусок бутерброда.
– Зачем? – спросила ведьма, приподняв брови.
– Как зачем? – с полным ртом отозвалась Настя. – Вы же знаете, что медицина не всесильна. Если бы не вы, эта девочка, Наташа, она бы умерла. Я тоже хочу делать людям добро и спасать жизни.
Ведьма молчала. Она сложила руки на коленях и, не мигая, смотрела на Настю. Настя положила бутерброд на стол, желудок протестующе заурчал.